Этика. Учебно-методическое пособие - Дедюлина Марина Анатольевна - Страница 26

терминального состояния и после его восстановления. В большинстве своем

изучались

случаи

возникновения

предсмертного

состояния

после

автомобильных катастроф, падения с высоты, неизлечимых болезней и т.п.

Врачей интересовали не только переживания больных до появления угрозы

смерти (страх, угнетенное состояние и др.), но главным образом их реакция, их

психологическая позиция по отношению к жизни после выздоровления, их

психическое самочувствие.

Особенно в рассказах выживших больных впечатлял тот факт, что многие

из них не испытывали, как прежде, большого страха перед смертью, другие,

пережившие остановку сердца, утверждали, что их «возрождение»

способствовало укреплению чувства особой уникальности и ценности

человеческой жизни. Американский психиатр Р. Ноеш рассказал о проведенном

им обследовании 215 пациентов, переживших предсмертное состояние, и

прокомментировал результаты своих разнородных контактов с больными.

Картина изменения отношения к вопросу о смерти у большинства людей,

переживших near-death, выглядит, по мнению автора, примерно следующим

70 Amer. J. Psychol., 1980, vol. 35, No 10, p. 911.

71 Salladay S.A. In the Event of Death. - Omega, 1982-1983, vol. 13, No 1, p. 1.

63

образом: имеет место значительное снижение страха перед лицом смерти;

ощущение относительной неуязвимости; вера в то, что спасение – дар Бога или

судьба; вера в долгую жизнь; осознание огромной ценности жизни. Некоторые

религиозные больные говорили, что пережитое ими состояние укрепило их

веру в существование загробной жизни. Воспоминаниями о своих

переживаниях на этапах умирания и оживления делятся далеко не многие из

оживленных людей. Между тем, с точки зрения нейрофизиологического

анализа распадающихся и восстанавливающихся функций мозга, эти рассказы,

безусловно, могут представлять интерес. Большинство людей, перенесших

клиническую смерть, воспринимают ее как сон.

Как объяснить все эти явления, наличие которых при недостаточной

осведомленности в этом вопросе может привести к ложным и носящим

мистический характер выводам? Прежде всего, следует помнить: когда речь

идет о клинической смерти, никаких элементов восприятия внешнего мира не

существует. Кора мозга в это время «молчит». На электрокардиограмме -

прямая линия. Упоминавшиеся выше разрозненные восприятия внешнего мира

имеют место лишь в периодах умирания, распада функций мозга и центральной

нервной системы (ЦНС). Эти впечатления хаотичны, они извращенно отражают

реакцию человека на воздействие окружающей среды, будучи, как мы

упоминали ранее, продукцией функционально больного мозга. Дольше всего

сохраняются слуховые восприятия, тогда как участки коры головного мозга,

связанные со зрением, уже погибли и полностью отсутствует двигательная

активность. Таким образом, свидетельства оживленных людей говорят лишь об

одном: в ряде случаев в процессе умирания (и ни в коем случае не во время

клинической смерти, когда мозг «молчит») больной способен воспринимать

некоторые явления внешнего мира. Отсюда становится понятным, почему

находившийся на пороге смерти и спасенный человек рассказывает о том, что

он слышал голоса врачей, но не мог на них реагировать. Понятны и явления

деперсонализации, когда больному кажется, что он «и я и не я», что существует

его реальный двойник. Подобные явления, наблюдающиеся при некоторых

психических заболеваниях, иногда возникают и при умирании или оживлении.

Можно предположить, что в процессе оживления после клинической смерти,

когда восстанавливающийся мозг проходит в обратном порядке основные

стадии, пережитые им во время умирания, на определенном этапе могут

возникнуть впечатления, имевшие место при агонии. Это может быть и

проявлением как бы самостоятельного творчества (т.е. ранее не имевшего

места) оживающего мозга. Однако больше оснований полагать, что эти

впечатления формируются во время агонии на фоне бурного, хаотического и

кратковременного пробуждения мозга, порой включающего даже пробуждение

коры. Не случайно в этот период, искусственно «подстегнув» работу

угасающего, но стремящегося самостоятельно восстановить свою деятельность

сердца, можно сравнительно легко добиться временного восстановления

сознания у умирающего человека. Ясно, что это еще далеко не решает всех

проблем, необходимых для стойкого и полноценного оживления человека даже

в условиях агонии, не говоря уже о клинической смерти, когда сам организм

64

делает последнюю попытку восстановить угасающую жизнь. Поскольку в

процессе оживления после клинической смерти кора долго «молчит»,

восстановление всех функций мозга происходит более медленно и постепенно,

без резких вспышек. Корковый анализатор слуха – один из наиболее стойких,

что наблюдается в реанимационной практике. Волокна слухового нерва

разветвляются достаточно широко, поэтому выключение одного или даже

нескольких пучков этих волокон не обязательно приводит к полной потере

слуха. Этот факт наталкивает, кстати, на важное соображение: нельзя в

присутствии умирающего высказывать суждение о его безнадежном состоянии.

Больной уже не может реагировать, но в какой-то мере еще воспринимает

сказанное.

Зрительный

анализатор

(по

сравнению

со

слуховым)

филогенетически более новый. Он более чувствителен к повышению

внутричерепного давления и к различным формам гипоксии, что связано также

со спецификой кровоснабжения. Ввиду большой ранимости зрительного

коркового анализатора даже при обычных массивных (но не смертельных)

кровопотерях иногда наблюдаются те или иные расстройства зрения, вплоть до

временной слепоты. Восприятие света иногда даже не доходит до коры,

замыкаясь в стволовой части мозга, а если и доходит, то свет воспринимается

первое время не дифференцированно, без четкой фиксации форм предмета.

Можно предполагать, что при усилении кровоснабжения мозга в период агонии

(как, по-видимому, и в постреанимационном периоде после клинической

смерти) может восстановиться и та часть ствола, где происходит замыкание

рефлекса на свет, и у погибающего больного фиксируется эта световая реакция.

При

более

высоком

подъеме

артериального

давления

усиленное

кровоснабжение зрительной доли коры может сделать зрительное восприятие

еще более ярким. Однако, как и в случаях восстановления зрения у людей,

ранее его потерявших, более тонкая дифференцировка зрительного восприятия

(различные формы предметов, восприятие образов), как более сложный

нервный акт, еще отсутствует или существенно нарушена. Именно поэтому

умирающий или оживающий человек нередко воспринимает лишь ощущение

света и не может определить точный вид предмета. Почему оживленные люди

говорят о тоннеле и ослепительном свете в конце его? Это также находит

объяснение с точки зрения физиологии. Кора затылочных долей мозга -

довольно обширный участок. Полюс обеих затылочных долей получает

кровоснабжение из системы средней и задней мозговых артерий. Этим

объясняется то, что в то время как вся кора затылочных долей уже пострадала

от гипоксии в процессе умирания, полюс затылочных долей (где имелась зона

перекрытия) еще живет, но поле зрения резко сужается. Остается узкая полоса,

обеспечивающая лишь центральное или, как его называют, «трубчатое» зрение.

Отсюда и создается впечатление тоннеля. Вспомним, как описал ощущения

умирающего человека великий русский писатель Лев Николаевич Толстой: