Вспомни меня, любовь - Смолл Бертрис - Страница 100

• Предыдущая
• 100/106
• Следующая

Он посмотрел вслед удаляющимся фигуркам. Они уже приближались к лесу и вот-вот исчезнут из виду.

Наверное, скоро опять пойдет снег, решил лорд Бэйнтон, глядя на нависающие серые тучи.

— Что-то я совсем не понимаю Кэтрин Говард, — пожаловалась леди Бэйнтон. — Леди де Винтер утверждает, что она в глубине души прекрасно понимает все, что с ней происходит, но просто боится взглянуть правде в глаза. Как вы считаете, возможно ли это? Мне кажется, королева, то есть госпожа Говард, — весьма легкомысленная особа.

Оставив вопрос леди Бэйнтон без ответа, ее супруг сказал:

— Скажите леди де Винтер, что ее муж арестован вместе со всеми Говардами. Он в Тауэре, но пока что, как и все они, цел и невредим. Королю нужен козел отпущения, а герцог Томас весьма предусмотрительно сбежал в Леддингхолл. Герцог — тертый калач и живуч, как кошка. — Он сам улыбнулся своей шутке, а жена улыбнулась ему в ответ.

— Бедная леди де Винтер, — покачала головой леди Бэйнтон. — Такая приятная молодая женщина. Единственное, чего она хочет, — поскорей вернуться домой — . Представляете, она уже четыре месяца не видела своих малюток. А теперь еще это. И за что, ведь ее муж даже не Говард? Почему его арестовали? — Она еще раз вздохнула. — Да, все это крайне неприятно.

— Вариан де Винтер — внук герцога Томаса. Герцог очень к нему привязан, и я подозреваю, что таким способом король рассчитывает добраться до старика. Сын герцога, граф Суррей, уехал вместе с отцом, то есть находится вне пределов досягаемости короля. А Вариан де Винтер оставался в Уайтхолле ждать свою жену. Его арест был просто неминуем. — Повернувшись, лорд Бэйнтон еще раз выглянул в окно.

Выйдя на свежий воздух, Кэт преобразилась. Энергия ключом била из нее. Она резвилась на снегу, как дитя. Ее детские выходки вызвали улыбки даже у ее стражей.

— Смотрите! Смотрите! — кричала она подругам. — Вон куст остролиста, и, о-о, взгляните, сколько на нем ягод!

Стражник помог Кэт срезать несколько больших веток и уложить их в корзину.

— Здесь есть все, что нам нужно! — восторженно воскликнула Нисса. — Лавр! Самшит! А вон там еще ели и сосны!

Очень скоро корзины доверху наполнили. Стражники галантно отобрали у молодых женщин тяжелую ношу, и все медленно направились к дому. С дорожки, по которой они шли, виднелась покрытая льдом Темза с заросшими пожелтевшей травой берегами. Пошел снег, и они заторопились к дому, чтобы согреться у пылающих очагов.

— Я хочу заняться изготовлением свечей, — заявила Кэтрин лорду Бэйнтону. — Ну что это за Рождество без множества свечей? Мне понадобится первосортный пчелиный воск, формы всех размеров, хлопковые фитили, розовое и лавандовое масло, милорд. Вы успеете до завтра?

Леди Бэйнтон едва не онемела от изумления, когда ее супруг как ни в чем не бывало спокойно ответил:

— Разумеется, мадам, я сам прослежу, чтобы все было сделано.

— Вы что, с ума сошли, сэр? — поинтересовалась леди Бэйнтон, когда они улеглись спать. — Где вы все это возьмете?

— Уж это предоставьте мне, дорогая, — загадочно улыбаясь, ответил ей муж. — Кэтрин Говард получит все, что ей нужно. Вы уже сообщили леди де Винтер о судьбе ее супруга?

— Я хочу дождаться подходящего момента, — сказала она. Весь следующий день они занимались изготовлением свечей всевозможных форм и размеров. Готовые свечи выносили на мороз и складывали на столике у задней двери дома, чтобы они как следует застыли. Через несколько часов они были готовы. Тем временем Кэт и ее подруги начали украшать зеленью комнаты бывшей королевы. Они сплели гирлянды из хвои, веток лавра, самшита, остролиста и омелы. Потом повсюду расставили свечи. Зажженные свечи символизировали Вифлеемскую звезду.

Другие обычаи на сей раз не удалось соблюсти. Не было, например, у них Лорда Беспорядка — главы рождественских увеселений в старой Англии. Даже Кэт понимала — неуместно просить лорда Бэйнтона сыграть эту шутливую роль. Они не ездили на охоту, а стало быть, на их рождественском пиру неоткуда взяться дикому кабанчику. Когда наступил сочельник, лорд Бэйнтон сам предложил всем отправиться в лес за святочным поленом, которое по традиции полагалось сжечь в этот вечер. Леди Бэйнтон, сославшись на плохое самочувствие, отказалась идти и попросила Ниссу остаться вместе с ней.

Когда остальные ушли, леди Бэйнтон сказала:

— Мой муж получил вести из Лондона. Король хватает подряд всех Говардов, которых только может найти, и сажает их в Тауэр.

— Вариан? — выдохнула Нисса, мгновенно сообразив, ради чего добрая женщина завела этот разговор. Ее сердце уже выстукивало тревожный марш.

— Да. Я очень сочувствую вам, дорогая. Лорд Бэйнтон и я знаем, что он отнюдь не заслужил такой участи. Ведь он даже не Говард.

— Кто еще арестован? — спросила Нисса. О Господи, почему они не ухали, не сбежали без всякого разрешения, когда еще была такая возможность? Леди Бэйнтон перечислила, кого арестовали.

— Но не герцог Томас? — уточнила Нисса, причем, к огромному удивлению леди Бэйнтон, в ее тоне прозвучала усмешка. — Как же он сумел избежать королевского гнева? А граф Суррей?

— Оба они скрылись, — объяснила леди Бэйнтон.

— Ну, конечно же, — саркастически улыбнулась Нисса. — Я в этом не сомневалась. Я предупреждала Вариана, что уж кто-кто, а его дед сумеет о себе позаботиться. Он мастер выпутываться из таких переделок.

— Лорд Бэйнтон не думает, что король всерьез покарает Говардов. Просто сейчас он сильно разгневан и расстроен. Со временем он остынет и одумается.

— Молю Бога, чтобы вы оказались правы, леди Бэйнтон, — вздохнула Нисса.

Она не знала, можно ли верить словам доброй женщины. Может быть, та просто старается ее утешить? ‹Если я буду все время думать об этом, — сказала себе Нисса, — то сойду с ума. Ради Вариана, ради детей я должна быть сильной›. Подняв глаза на леди Бэйнтон, Нисса спросила:

— А вы знаете, как готовят святочную кашу?

— Батюшки! — воскликнула та. — Да вы настоящая деревенская женщина, как и я! Конечно же, я знаю, как ее готовить! Пойдемте-ка на кухню и посмотрим, есть ли там все необходимое.

Святочная каша — совершенно особое блюдо. Его готовят только раз в год, на Рождество, из вылущенных зерен первосортной пшеницы, сваренных в молоке. Кашу заправляют сахаром и различными специями, придающими ей неповторимый вкус и аромат.

Отыскав все нужные продукты, женщины вдвоем сварили кашу и оставили горшок у огня.

Небольшую комнату, служившую им гостиной, нарядно украсили. Ярко горели свечи. Распахнулась дверь, и Кэт, ее подруги и слуги торжественно внесли святочное полено. Рождество, как правило, празднуют все вместе, на время забывая о классовых различиях. С лукавым видом усевшись на полено, Кэт во весь голос запела старинную песню, призванную изгнать из святочного полена и из очага злых духов:

Ну-ка, милые девицы,

Коль хотите веселиться,

Руки чище отмывайте,

Пламя ярче раздувайте.

Если руки не отмыть,

Можно пламя погубить!

Все, кто был в комнате, захотели на счастье прикоснуться к святочному полену. Наконец его водрузили в очаг, и Кэт с сияющим от счастья детским личиком начала раздувать огонь. Хорошо высушенное дубовое полено тотчас же вспыхнуло и ярко запылало.

Их уже ждал праздничный ужин: отварная рыба с кресс-салатом; деревенская ветчина; баранья нога; жирный каплун, фаршированный фруктами и орехами; утка с черносливом под винным соусом, сдобренным корицей. Были там и овощи: репа, морковь, салат-латук, а также, разумеется, свежие сыр, хлеб и масло, доставленные с ближайшей фермы.

Не забыли также о вине и об эле. Проголодавшись после прогулки, все с удовольствием набросились на вкусную еду. Одна Нисса, потерявшая аппетит, кое-как ковырялась в тарелке.

У них не было музыкантов, но у Кэт оставалась ее лютня. Святочное полено весело пылало в очаге, а она в это время распевала одну задругой старинные рождественские песни. Глядя на ее прелестное раскрасневшееся личико и слушая звонкий мелодичный голосок, трудно было представить, что их обладательница могла быть лживой и порочной, а двое мужчин уже поплатились жизнью за связь с ней.

• Предыдущая
• 100/106
• Следующая