Выбери любимый жанр

Сент-Женевьев-де-Буа - Юденич Марина - Страница 72


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

72

Уже в машине, причем отъехав на изрядное расстояние, — лимузин мягко выруливал с проспекта Мира на Садовое кольцо — он взглянул на вещицу, которую все это время крепко сжимал в руке. Он не ошибся: мать выполнила его требование, и теперь он держал в руках неожиданно легкое и изящное украшение, но при том, действительно, очень похожее на корону. В полумраке салона диадема казалась почти черной — потемнело от времени золото, из которого был исполнен ее причудливый узор, черными казались и различной величины камни, в него искусно вплетенные.

Машина в этот момент миновала ярко освещенный перекресток и яркий пронзительный луч какой-то особо лучистой рекламы проник-таки в просвет между плотными шторками салона. На мгновение он коснулся поверхности одного из камней диадемы-и вздрогнул, едва не отбросив от себя драгоценность Поляков, потому что вдруг показалось ему — на ладони его тяжело перекатывается густой, тягучий, насыщенный цветом, сгусток крови. Машина, однако, не задержавшись ни на секунду, миновала яркий перекресток. Луч также бесшумно и незаметно, как и проник в салон — покинул его. И погас всполох внутреннего огня, живущего внутри древнего камня. Поляков все еще недоверчиво коснулся его рукой — поверхность камня была гладкой и холодной.

Уже глубокой ночью, он поднялся на борт специально зафрахтованного для его поездки самолета — ждать утреннего рейса просто не было сил. Остро, как никогда, ощущая теперь уже навеки отсутствие Ковалевского, умевшего с кажущейся легкостью, решать самые трудноразрешимые проблемы, он все же сумел, нещадно подгоняя подчиненных, не жалея денег и безрассудно, возможно, транжиря самые сокровенные, хранимые для очень серьезных случаев, связи, лимит пользования которым зачастую устанавливается согласно популярной сказке — в размере трех, и не более! желаний, он все-таки сумел за несколько часов организовать свой спешный отлет. Кроме жгучего, буквально испепеляющего его изнутри стремления во что бы то ни стало и как можно быстрее попасть на развалины степного монастыря, для такой спешки была еще одна, более прозаическая причина Ему стало известно, что буквально на днях там начнет работу комиссия, которую можно было в равной мере считать и правительственной, и к следственной, и церковной, словом, комиссия, создание которой инициировал своим напористым журналистским расследованием ныне покойный Алексей Артемьев

Дмитрий Поляков и Беслан Шахсаидов — встреча

Детали бессмысленного, кровавого, идиотского в прямом смысле этого слова террористического акта, который стоил жизни всем пассажирам утреннего московского рейса и обоим террористам, Беса совершенно не интересовали.

Посланные им ранним утром в аэропорт встречать Леху и его спутников люди, вернувшись, взахлеб, возмущаясь рассказывали, как два сбежавших из отряда накануне отморозка непонятно зачем захватили самолет, не выдвинули никаких требований, а лишь выкрикивали набившие уже все оскомину лозунги о свободе и независимости Ичкерии и вечной непримиримой войне с Россией. Когда же особое подразделение спецназа, натасканное как раз на борьбу с терроризмом на авиационных линиях, прибывшее из Москвы вместе с министром, пошло на штурм самолета, просто взорвали на борту всю имеющуюся у них взрывчатку. Люди шумели и негодовали, Беслан же не соизволил даже выслушать своих посланцев Практически не затронула его и волна возмущения, прокатившаяся и в Москве, и в Грозном, да, пожалуй, и во всем мире. Недоумевали, и явно осуждали его даже те, кто был к нему ранее расположен, включая откровенно работавших на него журналистов-те не могли простить смерти коллеги. Многие знали, что Артемьев дружен с Шахсаидовым, собственно никто из них этого никогда и не скрывал. В этой связи не составило большого труда догадаться, или, по крайней мере, предположить, что Алексей летел как раз на очередное свидание с Бесом и то, что именно тот самолет, на котором он летел, был так беспричинно и жестоко уничтожен боевиками последнего, заставило многих говорить и писать о вероломстве и бесчестии боевого генерала. Многократно воспетый и прославленный даже Робин Гуд в одночасье превратился в бандита с большой дороги.

Решительно осудили и поспешили отмежеваться от него и власти самой Ичкерии. Но и это всерьез не затронуло Беслана.

Его люди ждали от него действий или, по крайней мере, объяснений, по поводу того, что станет он предпринимать, дабы смыть обрушившийся на голову позор и оправдать себя и их в глазах общественного мнения. Ожидание это было отнюдь не спокойным и не безмолвным, в комнату, где снова, как и после гибели Ахмета, уединился Беслан долетали теперь возбужденные голоса, и гул их все усиливался. Но и это не беспокоило его теперь. Выглянув из-за двери и обведя собравшихся во дворе дома людей своим холодным, а теперь еще и словно невидящим взглядом, он коротко приказал доставить ему список пассажиров злосчастного московского рейса.

Как ни странно, но это на некоторое время успокоило людей — очевидно, у командира есть план, и, следовательно, их дело — просто выполнять его команды — остальное он, как всегда, берет на себя. Он скрылся за дверью, а люди разошлись со двора, над которым снова повисла тишина.

Список ему доставили через пару часов, и он внимательно изучил его, сам не зная, зачем — все те, кого собирался привезти с собой Леха, в списке значились. Информация о том, что один из пассажиров — Дмитрий Поляков на борт самолета так и не поднялся, по чьему-то недосмотру, а быть может, и корыстному интересу ( на его место вполне могли подсадить какого-нибудь несчастного безбилетника), в списке отсутствовала.

У Беслана было такое ощущение, будто, долго плутая в полу — темном коридоре, он, наконец, разглядел слабый свет в отдаленном его конце и сразу же двинулся в этом направлении. Причем, приближаясь к источнику света все ближе и ближе, он явственней убеждался, что это и есть выход из лабиринта, и инстинктивно прибавлял шаг, спеша поскорее выбраться на свободу. Когда же до выхода из мрачного тоннеля, таящей в себе целый сонм бед и опасностей, остались считанные шаги, он и вовсе побежал, не в силах совладать с собой и своим страхом. Но в тот момент, когда, казалось, что он достиг заветного, сияющего во мраке проема, пред ним возникла еще одна, на этот раз совершенно непреодолимая преграда, на которую он со всего маху и налетел, страшно, в кровь разбивая тело и дробя кости, и теперь отброшенный страшным ударом валялся на жестком ледяном как могильные плиты полу в сомкнувшимся на век мраке проклятого лабиринта. Так ощущал себя в эти минуты, а впрочем, быть может и часы, Беслан Шахсаидов.

Однако, этим днем, его ожидало еще одно неприятное известие.

Разумеется, оно ни в какое сравнение не шло с тем событиями, что произошли в аэропорту ранним утром, но к тому мероприятию, которое он предполагал осуществить нынешней ночью на руинах старого монастыря, имело самое непосредственное отношение Возможно поэтому, его уединение рискнули все-таки нарушить люди, которые принесли эту новость. Новость была такой — завтра, а быть может послезавтра, словом — в ближайшие дни в губернский центр пребывала солидная весьма комиссия из Москвы. В составе ее были и сотрудники Администрации Президента из комиссии по делам репрессированных, и прокурорские работники, и историки, и журналисты, и представители Русской православной церкви Естественно, все эти обличенные немалыми полномочиями люди ехали расследовать трагедию степного монастыря, и главным объектом их внимания конечно же станут его руины.

Беслан информацию выслушал молча и только кивнул, давая понять что все услышанное принял к сведению, а спустя полчаса распорядился приготовить ему машину, снабдив ее несколькими канистрами с горючим, питьевой водой, мощным фонарем, крепкой веревкой и еще кое-какими инструментами, назначение которых ничего не говорило о том, куда будет лежать его дорога и какие цели ставит он перед собой в этом путешествии Еще через полчаса он вышел к машине экипированный и вооруженный, как обычно, перед боевой операцией и, никому ничего не объясняя, не давая никаких распоряжений, но категорически запретив следовать за собой, мягко, по-кошачьи запрыгнул на водительское сидение своего мощного джипа и уже через несколько мгновений исчез в сгустившихся сумерках.

72
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело