Мальчишки, мои товарищи - Крапивин Владислав Петрович - Страница 62

• Предыдущая
• 62/70
• Следующая

– Ну, чего? – очень независимо сказал Тика. – Мы что, виноваты, что ли?

– Что с ними делать, Витя? – спросил парень в красной майке у блондина. Он повел плечами, и на левой руке у него зашевелилась синяя змея, обвившаяся вокруг кинжала.

– Что делать! – вдруг закричал чернявый жалобным голосом. – Может, краски из них сделать? Бумагу? Полдня бились над газетой! Где газета?! Лучше бы я своим делом занимался!

– Точно, – сказала Римка. – А то на такую мазню полдня убивать…

Петька зажмурился от ужаса и чуть не упал с забора. Тоник почувствовал, что у него холодеет спина. Тимка подумал, что мяч теперь погиб окончательно.

Но случилось неожиданное. Виктор повернулся к чернявому художнику и укоризненно заметил:

–Видишь, Саня? Даже дети говорят… А номер-то юбилейный. Бригаде-то пять лет

Саня бросил кисточку и снова закричал:

– Пусть они сами рисуют, эти твои дети! Пусть попробуют! А я не художник! Я плотник!

Римка, скривив губы, рассматривала косоватые синие буквы, которые составляли заголовок: «Созвездие».

– Подумаешь. Чего тут пробовать…

– Она школьную газету всегда рисует, – подал голос с забора Петька.

– Правда? – осторожно спросил Виктор.

– Ну и что… – сказала Римка.

– Художники у нас липовые в бригаде. Правда, поэтов больше, чем надо… – Виктор покосился на парня в красной майке и Саню. Саня засвистел «Подмосковные вечера». Его приятель зачем-то стал яростно соскребать со своей кепочки капли цементного раствора.

– Порвешь фуражку, Рудик, – заметил Виктор и продолжал: – Вот я и говорю. Стихи сочиняют, а рисуют как курица лапой. Намалевали кое-как, а тут еще от вас прямое попадание.

– Уговаривай, уговаривай, – вмешался Рудик. – Сделают они тебе юбилейный номер. Держи карман…

– На чем они его сделают? – ехидно осведомился Саня. – У меня, между прочим, больше нет ни красок, ни бумаги.

– А мы без вас добудем, – пообещал Тимка, косо взглянув на насмешников. – Как-нибудь. Антон, у тебя бумага есть?

Тоник не слышал. Он разглядывал значок на сером пиджаке Виктора. Значок переливался на солнце. Маленький, как синяя капля, земной шар опоясывала серебряная орбита космического корабля.

– Вы его где достали? – поинтересовался Тоник.

– В Москве, когда на слет ударников ездил. – Что, нравится?

– Да нет, с сказал Тоник, – это я так… Чего ты, Тимка, пристал? Найдем бумагу…

Когда ребят провожали до проходной, Рудик посоветовал:

– Ты бы, Витя, не отдавал мяч. А то они шиш принесут в понедельник, а не газету.

Виктор вздохнул:

– Голова твоя хуже этого мяча. В нем хоть воздух, а у тебя полный вакуум.

Ребята вышли за проходную и отправились добывать бумагу, краски и кисточки. Дело было ответственное. Газета для строительной бригады – не какая-нибудь «Колючка», которую выпускают в классе. Договорились встретиться в два часа у Римки.

Но Тоника ждала дома неприятность.

– Это что у тебя? – спросила мама, едва он вошел в комнату. – Может быть, объяснишь?

– Штаны, – неуверенно сказал Тоник.

– И притом совершенно новые. А откуда дыра?

– Тоник и сам не знал, откуда. Наверно, от гвоздя в заборе.

– А пятно на рубашке тоже от гвоздя?

– Это мячом попало. Случайно…

– Великолепно, – сказала мама и позвала отца, чтобы он мог полюбоваться на сына. Папа полюбовался.

– Мне с тобой, Антон, возиться надоело, – заявила мама. – Пока не выстираешь рубашку и не зашьешь брюки, на улицу носа не высунешь. Так и знай.

– Я же не умею, – сказал Тоник. – Ну как я?…

– А ты поучись, – посоветовал папа. – Денька три тебе хватит на ученье? Кстати, отдохнешь от лазанья по заборам.

И мама согласилась, что такой отдых будет очень полезен.

Следующим утром Тоник сидел на подоконнике и чинил брюки. Рубашку он кое-как выстирал еще накануне, а со штанами происходила настоящая трагедия. Каждый раз, когда Тоник пришивал оторванный клок, штанина делалась узкой и сморщенной. Даже нога не пролезала. Приходилось снова распарывать.

– Антон! – раздалось на дворе. Римка стояла под окном. – Ты давай выходи!

– Не могу.

– Почему? Ваши же ушли куда-то.

– Они на целый день в гости ушли. Но я все равно не могу. Я честное слово дал, что не буду выходить из комнаты. Только в крайнем случае можно.

– А сейчас, что ли, не крайний случай? Мы газету делаем!

Тоник грустно покачал головой:

– Это еще не самый крайний…

– Не самый! А мне как быть? Надо космический корабль рисовать. Все почти готово, а звездолеты я не умею.

Тоник здорово умел рисовать космические корабли. И ему стало так обидно, что он даже не спросил, зачем в газете этот рисунок.

– Римка! – вдруг обрадовался он. – Ты вроде бы не глупая, а иногда не соображаешь! Тащи газету сюда!

Римка умчалась и скоро вернулась с трубкой бумаги. Она забралась на карниз и просунула газету в окно.

А Тоник бросил ей брюки и нитки, потому что шитье и штопанье – все-таки не мужское дело.

Потом он развернул на столе стенгазету.

Римка постаралась! На темно-синем фоне серебристые звездочки складывались в большую пятиконечную звезду. Под звездой шли белые буквы заголовка. А в двух углах листа были рисунки. На левый рисунок Тоник смотрел не долго. Там был изображен дом, который строился на углу. Все как есть: и красные стены, и фигурки каменщиков, и кран, и забор. А в другом углу Римка нарисовала совсем необыкновенную стройку. Среди красных зарослей, при свете голубого солнца люди в скафандрах возводили странное сооружение. Под солнцем тянулись зеленоватые полосы облаков. Удивительные птицы скользили в горячем воздухе незнакомой планеты. Воздухе.

Тоник взял карандаш. Нужно было нарисовать корабли, прилетевшие с далекой Земли… Они опустились среди красных зарослей, подняв клубы пепла и пыли. Опустились и застыли, чернея на диске большого солнца. Синие тени ложатся от них неровными полосами…

Зашитые брюки влетели в окно и шлепнулись на пол.

– Антон! Скоро ты там?!

Тоник вздрогнул Чужая планета снова превратилась в картинку на ватманском листе.

– Я скоро, – пообещал Тоник, перегибаясь через подоконник. – Ты, Римка, не знаешь, почему у нее такое имя?

– Какое имя?

– Ну, название газеты! «Созвездие»!

Римка пожала плечами. Мало ли какие бывают названия.

– Я только знаю стихи. Называются «К новым созвездиям». Это их Огурцов написал. Помнишь, в красной майке?

Тоник помнил.

– А про что стихи?

– Про строителей. Про то, что они скоро будут строить на других планетах ангары для звездолетов. Ты заканчивай давай, мне эти стихи надо в газету переписывать. Красными чернилами…

Газету принесли на стройку к концу смены. Собралась вся бригада. Девушки в разноцветных косынках и комбинезонах восхищенно охали. Саня вздыхал. Рудик Огурцов сказал:

– Сила!

Виктор поспешил газету свернуть.

Потом он целую минуту о чем-то думал и наконец спросил у ребят:

– Вы видели такой фильм: «Цель его жизни»?

– Нет, – поспешно соврал Петька, потому что первый догадался, в чем дело.

– Хорошая картина, про летчиков-испытателей. Может, сходим? Это у нас в клубе.

Римка возмущенно дернула плечом:

– Вот еще…

– Мы не ради кино старались, – хмуро сказал Тимка. – Мы и сами сходим, если надо.

– Бросьте вы чудить! – рассердился Виктор. – Вас бригада приглашает. Верно, ребята?

Бригада ответила одобрительным гвалтом.

Человека, который отказался бы от такого приглашения, пожалуй, не встретить на Земле.

– Эх, Антона нет! – пожалел Тимка. – Он про летчиков хоть сто раз кино может смотреть.

– Кто это? – заинтересовался Виктор. —Тот, который был с вами в прошлый раз?

– Ну да, – вмешался Петька. – Это он вам ракеты нарисовал.

– А что с ним?

– Да так. Неприятности, – сухо ответила Римка. Но Петька тут же выложил все, что знал.

• Предыдущая
• 62/70
• Следующая