Bittersweet (СИ) - Лоренс Тильда - Страница 190
- Предыдущая
- 190/198
- Следующая
Наверное, осознание собственной значимости должно было радовать Ромуальда, но его такое положение вещей несколько огорчало. В процессе работы над постановкой он сроднился с остальным коллективом, сумел проникнуться сценарием, окончательно примерив на себя роль своего героя, даже музыку полюбил, несмотря на то, что написала её личность, Ромуальду неприятная. Сотня-другая репетиций, и он уже начал воспринимать эти партии иначе, без предвзятости, а как часть своей истории, потому полюбил их и начал получать удовольствие от рабочего процесса. Пусть господина композитора он по-прежнему не особо жаловал, но отрицать его талант перестал, приняв это как данность. Энтони умеет создавать то, что привлечёт слушателей, но при этом не будет откровенной чушью без капли смысла. Создание таких пустышек было присуще многим. Мистер Уэбб умудрялся балансировать на грани, привлекая интерес, но при этом предоставляя своим слушателям качественные произведения.
Относительно его участия в церемонии пока толком не говорили, однако ходили слухи, что Энтони будет вручать одну из премий. Илайя склонялся к мысли, что награду из рук композитора примет Примроуз. Ромуальд придерживался той же версии развития событий. Всё пока было окружено флёром тайны, потому оставалось лишь гадать, чем оно обернётся в итоге. Ожидание, в общем-то, сложно было назвать томительным, поскольку до церемонии оставалось не более суток.
Всего один день, и пора позировать перед камерами. В последний раз, если повезёт. Во всяком случае, в ближайшее время выходов на сцену не планируется, контракты расторгнуты, а журналистов они сами не жалуют.
– Не думаю, что она решится на такое, – ответил Ромуальд. – Если только кто-нибудь по доброте душевной не скажет, насколько отвратителен подобранный наряд или что-то в этом роде. Почему тебя это заинтересовало?
– Понятия не имею, – честно признался Илайя. – Несмотря на то, что своей цели она достигла, и твой отец благополучно вышвырнул нас обоих из основного состава, я подсознательно ожидаю какого-то подвоха. Не знаю, почему так.
– Если бы премии раздавали, как положено, она могла рискнуть и постараться сорвать тебе номер. Испорченный костюм, лезвия в ботинках. Что-нибудь в этом роде.
– Тогда, пожалуй, стоит порадоваться, что меня миновала эта участь, – Илайя усмехнулся. – Знаешь…
– Да?
– Сегодня я буду предельно честным, и признаюсь, что мне не хочется посещать церемонию. Однако наступлю на горло собственной песне, и отправлюсь туда.
– Можем и пропустить. Вряд ли многое от этого потеряем. Хотя…
– Что такое?
– Челси тебе не говорила?
– О чём?
– Значит, не говорила.
– Она должна была?
– Думаю, что да, однако решила, как всегда, сыграть на эффекте неожиданности.
– Но тебе она рассказала?
– Да.
– И ты не поделишься со мной знаниями?
– Раз в разговоре с тобой промолчала, значит, планировала сохранить всё в секрете. Не буду ломать сестре планы, потому…
– Точно не скажешь?
Илайя присел на кровати и пристально посмотрел на Ромуальда. Ладонью осторожно провёл по ткани его футболки.
– Не скажу.
– Уверен?
– Да, – Ромуальд усмехнулся. – А что? Бросишь мне вызов?
– Стоит попробовать?
– Шанс есть всегда.
– Заманчиво, – уголок губ приподнялся. – Очень.
– Рискнёшь?
– Если кончишь первым, всё мне расскажешь, – прошептал Илайя, наклонившись близко-близко к Ромуальду, практически выдыхая выдвигаемые требования ему в губы. – Если нет, то продолжаешь хранить всё в секрете. Идёт?
– Идёт. Готовься к поражению.
– Не надейся, потому что…
Он коротко вскрикнул, поскольку не ожидал, что Ромуальд так стремительно сменит положение, и от мнимого доминирования, которое прежде маячило в перспективе, не останется ничего.
Однако, несмотря ни на что, Илайя планировал в этом споре одержать победу.
Ощущения из серии сочетание несочетаемого. Оксиморон во все поля. Проиграть стыдно, тем более при таких условиях, когда он точно знает, что способен оказаться победителем. Но вместе с тем, чисто на уровне эмоций – приятно, тем более, что сомнений относительно важности информации – хоть отбавляй. Сложно поверить, что премия способна стать сенсацией и произвести фурор в его сознании.
В общем-то, ничего такого он от сообщения и не ждал, но любопытство время от времени напоминало о себе, проскальзывая в сознании тонкими нитями, наводя на мысли о периоде детства. Не его собственного, а, в принципе. У него-то как раз ничего подобного не было, а вот у других детей сколько угодно. Тот момент, когда знаешь, что у родителей есть для тебя подарок, но они его надёжно спрятали и не планируют показывать раньше положенного. В таком случае, ребёнку ничего не остаётся, кроме как ходить за ними хвостом, задавая наводящие вопросы, в надежде на получение ответа. Ну, или смириться и ждать, когда наступит нужная дата, и подарок сам собой приплывёт в руки.
Примерно с такой позиции следовало рассматривать сообщение о необходимости посещения торжественного мероприятия. Илайя не представлял, для чего окружающим может понадобиться его присутствие, если с премией всё-таки прокатили. Хотя, подозревал, что ему могут награду вернуть из принципа, дабы превратить людей, сообщивших о рокировке во всеуслышание, в лжецов. Вроде как, это были только слухи, ничего такого.
Организаторы премии решили очистить совесть, убить скандальность шоу, переговорили несколько раз со своими спонсорами, обратились к Эйдену, и он согласился с привёдёнными аргументами. Впрочем, он не был уверен в правильности такого варианта, подозревая, что верни ему премию и вычеркни вышестоящие граждане Прим из списка лауреатов, она бы уже подняла вой, визг, замутила очередную встречу с журналистами и заявила, что её наглым образом подставили, вывалив на публику ложные факты. Ничего подобного не планировалось. Как вы только могли подумать?! Она никогда не конфликтовала с Илайей. Письма с угрозами, о которых он говорил – фикция, а единственная верная версия была опубликована ранее. Женщине, пробившейся на одну из главных ролей, завидует не только Ромуальд. Да и вообще… Они даже не завидуют, просто мстят прелестнице за чистую любовь.
Ромуальд придерживается мнения, что Прим увела Эйдена из семьи, но, на самом деле, ничего подобного не происходило. Она никого не уводила. У них с Эйденом не взаимовыгодный союз, в ходе которого девушка получает все блага жизни и многочисленные роли в перспективе, а мужчина уважаемого возраста – внимание и вроде как обожание. У них действительно любовь. Потому Эйден и решил развестись. Он искренне любит свою пассию, она отвечает ему взаимностью. Ромуальд мстит обоим, считая, что счастья достойны все, кроме Прим.
Почему мистер Аркетт продолжает находиться рядом с ним? Неужели вы до сих пор не поняли, что происходит? Их отношения не ограничиваются платонической любовью, причём уже давно. Они перешли эту границу приличное количество времени назад, потому теперь заглядывают друг другу в рот.
Сообщения? Почту взломали, сама Прим ни о чём подобном не догадывалась и была поражена, когда узнала, что с её почтового адреса присылают письма с угрозами коллеге. Может, он сам и присылал? Ради своего продвижения и раскрутки. Ради привлечения внимания к своей персоне. Ну, или они с Ромуальдом задумали это, чтобы утопить неугодного им человека.
Илайя нередко ловил себя на мыслях о развитии скандала в подобном направлении. И неизменно удивлялся, как Прим до сих пор не дошла до откровений с журналистами на тему безумной любви, вспыхнувшей между ней и продюсером. Потом приходил к выводу, что Эйден просто не даёт ей свободы действий. Удовлетворив пожелание однажды, повторять этот трюк не планирует, да и устал от выкрутасов порядочно. Если бы от Прим зависело многое, она бы давно развернула полномасштабное сражение, не ограничившись парой статей с обвинениями в садистском обращении с собой со стороны потенциального пасынка.
- Предыдущая
- 190/198
- Следующая