Неприкосновенное сердце - Савицкая Анастасия - Страница 80

— Слушай, — притянул он меня к себе. — Я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя неуверенно. Просто сейчас я хочу, чтобы вы были в безопасности, и поэтому держусь подальше от тебя, ясно? Когда-нибудь, если ты примешь меня обратно, я посвящу жизнь тому, чтобы ты не пожалела и поняла, что я стою того, чтобы немного подождать. Потому что ты стоишь, чтобы делать то, что я не должен. Ты стоишь всего в этом мире. Если мне нужно сделать определенный поступок, скажи это, и я сделаю. Я все исправлю. Но потом.

Он не мог исправить и не понимал этого. Нет смысла что-либо исправлять. Нужно просто двигаться дальше. Пусть Адам и был прав, что я не смогу простить его до конца, но я люблю его, и похрен на все остальное. Его первым непосредственным порывом было защитить меня, а мне нужно было, чтобы он просто любил. Я готова была стать с ним на тропу войны против мира, и мне нужно было, лишь чтобы меня любили. Многие считали, что я сделана из стекла, но это не так. Обычно мне просто плевать, а когда больно, я ухожу в себя. Разве Адам любит меня так, как я его? Я люблю его настолько сильно, что позволяю быть не рядом, если ему это нужно.

Я попыталась отойти, чтобы отдалиться от него, но Адам продолжал крепко держать меня.

— Скажи что-нибудь, Донна, — сжал он сильнее мои плечи. — Поговори со мной.

— Ты должен сделать выбор, Адам. Я не хочу больше писать историю в кавычках и хочу быть свидетелем своей мечты. Я пустила тебя в свою жизнь, хоть и не считала, что ты стоишь того. Но дело в том, что потом оказалось, что ты стоишь, но случилось так, что я больше не хотела тебя пускать. Ты сделал так, что я захотела рассказывать тебе обо всем. Ты знал о моих переживаниях и все, что я чувствовала в течении дня. И я полюбила тебя, —вцепилась я в его рубашку. — Я люблю тебя так сильно. Но не стану тебя держать, если ты захочешь уйти, я отпущу тебя. Я не буду начинать с тобой что-либо, и знаешь, я не доверяю тебя. Ведь ты уходил уже, и значит сможешь уйти еще.

— Донна, — прошептал Адам.

— Нет, — перебила я его. — С каждым днем я понимаю, что не найду никого роднее тебя, но, если ты не хочешь остаться сейчас, уходи, — оттолкнула я его. — Уходи и не возвращайся.

— Милая, — окликнул Адам мою дочь, когда я отвернулась, чтобы вытереть слезы, которые не заметила. — Я люблю тебя, малышка. Мне позвонили, чтобы я приехал на работу, но вы с Донной обязательно купите все, что ты захочешь.

— Ты приезжай, — слушала я голос своей малышки, которая смотрела на Адама. — Просто приезжай ко мне почаще. И к Донне.

— Оливия, — перебила я ее. — Идем, детка. Нам нужно купить книги и заехать еще в одно место.

Она ничего не сказала, а лишь обняла Адама напоследок и подошла ко мне, направляясь в другую сторону коридора. Моя дочь больше не спрашивала ни о чем, и спустя даже не пятнадцать минут сказала, что хочет домой. Я спрашивала, что случилось, но она ничего не отвечала, и я знала, что это из-за Адама. Она привязалась к нему слишком быстро, и это тоже то, что было у нас общее. Его было невозможно не любить после того, как узнаешь того самого Адама, которого он всегда скрывает внутри себя от мира.

— Милая, — пришла я к ней в комнату, когда она убежала сразу, как мы приехали. — Может, мы поговорим?

— Нет, — отвернулась она, укрываясь одеялом. — Я хочу спать.

— Оливия, — подходила я ближе, пока не села на ее кровать. — Что ты хочешь, чтобы я сказала? У взрослых всегда все гораздо тяжелее, чем у таких, как ты. Вы умнее нас и умеете жить.

— Перестань, — крикнула она, чему я внутренне улыбнулась. Она была похожа на меня. — Ты не можешь забрать у меня Адама. У меня забрали родителей, страну, всех моих друзей, а потом, когда ты сама сказала мне, что Адам будет мне хорошим отцом, сделала так, чтобы я снова все потеряла.

— Иди сюда, — вытянула я к ней руки, но она не шевельнулась. — Я виновата перед тобой, Оливия. Но я не хочу, чтобы ты злилась на меня. Я люблю тебя, и если ты хочешь Адама в свою жизнь, если ты так хочешь, чтобы он был рядом, я попробую вернуть его тебе, ладно?

—Ладно, — снова отвернулась она. — Я хочу спать.

— Сладких снов, милая, — поцеловала я ее в щеку. — Я люблю тебя.

Когда я закрыла дверь, направилась на кухню и, налив бокал вина, села на диван. Мне нужно было поговорить. Я устала. Устала во всех смыслах этого слова. После ухода Адама я словно не живу, а лишь существую, заполняя пустоту своим ребенком. Я так любила тепло раньше. Я любила весну и лето. Любила вдыхать аромат теплоты и листьев. Любила греться в лучах солнечного света и оживать вместе с природой. Ужасно, когда с уходом одного человека ты теряешь вкус к жизни.

— Эмили, — сказала я, как только она ответила на звонок. — Ты занята?

— Нет, — слышала ее улыбку. — Я лежу в ванной, пока мой муж, с которым мы провели прекрасные несколько дней в Риме, готовит мне зеленый чай.

— Я рада за вас, — поджала я под себя ноги. — Расскажешь?

—Знаешь, он не сказал мне ничего, о чем бы я не догадывалась ранее, просто, в конце концов, я люблю его сильнее собственной гордости. У нас было столько потрясающих моментов и любви, сколько иные люди не испытывают за всю свою жизнь. В конечном итоге, когда я выходила за него замуж, я знала, что он что-то скрывает, и я согласилась жить по его правилам, как и он по моим. Я готова ради него на все, что угодно, и я не смогу жить без его нежности.

— Так странно от тебя это услышать, — подошла я к окну. — Вы не смогли бы быть просто воспоминанием друг друга.

— Он любит меня. Не боится в этом признаться, и мне не нужно выпрашивать у него проявления нежности. А разве этого мало? Так что я решила, что не позволю рухнуть нашему миру.

Я выглянула в окно, смотря, как начинается сильный ливень. Иногда мне кажется, что ночью Адам смотрит за мной. А порой чувствовала, словно он ложится рядом. Его запах был везде, и я не открывала глаза, боясь, что он исчезнет. Я устала быть одна. Почему, когда встречаешь правильного человека, одиночество, которое было прежде таким родным, чувствуется отвратительно?

— Ты ведь не для этого мне позвонила, правда? Что случилось, Ди?

— Оливия обвиняет меня, что я преграда для нее и Адама. Но я же не могу сказать ей, что Адам сам меня не хочет. И я скучаю по нему. Каждый раз при виде его у меня что-то переворачивается внутри, и я хочу к нему прикоснуться.

— Это называется любить, — тихо сказала она. — Такое чувство возникает только тогда, когда ты любишь кого-то.

Я помню, как Адам притягивал меня в свои объятья, а я поднимала голову, чтобы взглянуть в его глаза. Я смотрела на стену, и одинокая слеза скатилась по моей щеке. Я пообещала, что буду любить своего ребенка и защищать ее. Но разве я могу дать ей то, что не сможет сделать даже Бог? Никто не может заставить любить и простить. И если все так и останется, я знаю, что буду лишь пустой оболочкой, если в моей жизни больше не будет Адама. Он мне нужен, чтобы снова чувствовать себя цельной. Еще одна слеза скатилась по щеке. И когда за ней последовала следующая, мой взор затуманился, и я взяла телефон, чтобы позвонить ему и просто попросить прощение.