Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 76

И почему все думали, что они упадут, не справятся?

Они нашли друг друга.

Главное, чтобы он держал ее в своих объятьях и тогда Одри будет точно уверенна в том, что они справятся.

***

Если бы Элайджи Майклсону предложили описать Кетрин Пирс в нескольких словах, он бы ответил : дикая роза пустыни.

Роза пустыни - шипы которой, ранят плоть. Раны от любви не всегда убивают, но точно никогда не заживают.

Может это звучало и странно, но для него она всегда оставалась розой пустыни, той, что никогда не увянет, ведь пески пустыни укроют ее и защитят от песчаной бури . Розой, чьи шипы непременно поранят, если ты попытаешься сорвать этот цветок, заключить в неволю, лишить свободы и уж тогда, будь уверен в том, что эта роза оставит кровавые следы на твоих белоснежных ладонях.

За Кетрин Пирс не просто успеть: в один момент она в одном городе, а на следующий день она уже в другой стране. Она может быть холодным льдом, что от одного взгляда все тело покроется дрожью и становится так холодно и неестественно и неуютно, взгляд, который пугает, заставляет бояться, или палящим кожу огнем, не щадящим никого, готова оставить на коже ожоги и царапины от шипов. Кетрин Пирс — штиль и безумный ураган одновременно, песчаная буря, чья сила не знает границ. Эта женщина сочетает в себе не сочетаемое. Эта женщина сумела вывести его из равновесия и заставила чувствовать.

Когда она целует его в губы, смеется, или касается, его щеки ему кажется, что вот он — покой. Вот, тот самый момент, что по праву предназначен ему и только. Только его Катерина. В такие моменты она настоящая, Катерина— словно приятный тёплый ветер на берегу океана, та кто что дарует тепло.

Когда она в порыве страсти царапает его спину, вены на запястьях рук, ему кажется, что вот этот тот самый ураган, который готов смести все со своего пути.

Тогда он видит огонь, который заполнял ее зрачки.

Только бы вместе.

Только бы чувствовать.

Вдвоём они и вовсе неугасающее пламя и всё всегда на своих местах, сердце может биться спокойно или как будто выпрыгнуть из груди, когда они рядом друг с другом. Потому что существуют — только они вдвоем.

Ему кажется, что он не знает Пирс. Не так хорошо, как думал первородный, да, может, вообще не знает? Откуда ему знать? Нет, это, конечно, нормально — видеть несколько сторон человека, ведь суть в том, с какой из них на него посмотреть, да?

Однако в моменты, когда Пирс затягивает в игру, она готова на все, делает свой ход к победе, убивает, лжет, предает, но побеждает, отделяясь от него, оставляя Элайджу где-то позади, в прошлом, сбегает, покидает одного, ему и правда кажется, что он не знает по-настоящему ни одной из её сторон и легче оставить и уйти. И это страшно. Страшно не знать какую боль может принести тебе человек, которого ты любишь.

Кетрин Пирс может ранить, уйти, не обернуться, ей наплевать на того, даже кого любит, потому что любовь не встанет на нее пути, а когда чувства возьмут верх, она сделает правильный выбор, выбор в пользу любви будет сожалеть и предпочтет снова забыть обо всём. Это тёмная Кетрин, метающая искры, добивающаяся всего, чего пожелает, сметающая все со своего пути, властная и манипулирующая стерва, от которой не спрячешься, от неё не сбежишь, переждать — тоже не вариант. В гневе Кетрин неуправляемая. Пламенную Кетрин совсем не хочется спрятать от всего мира в объятиях. Пламенная Кетрин обжигает сердце и ранет не больнее шипов розы. Пламенная Кетрин сама уничтожит любого, кто встанет на нее пути.

Слишком непостоянная. Слишком дорожащая своей свободой, и поэтому ранит, не позволяет никому покуситься на ее драгоценную свободу. Всего шаг из крайности в крайность. Кетрин Пирс привыкла играть и управлять огнем. Привыкла ходить по краю.

А что Элайджа? Готов сделать не только один, а целую тысячу шагов в ее сторону, вытерпеть неуправляемый ураган, бурю в пустыне, в которой уцелеет только алая роза. Уцелеет благодаря своим острым шипам и стойкости. Кетрин Пирс не сломать, ведь она привыкла ломать других. Элайджа готов. Выстоит, только бы потом наслаждаться штилем или ее улыбкой в лучах солнцем, ее согревающими поцелуями, которые та оставляет на его шеи. Элайджа наверное, всегда готов на что угодно, только бы она была рядом с ним, выводила их равновесия. Только бы чувствовать и жить ради любви к этой женщине. У нее вышло завладеть его разумом, и его мучает ее аромат. Готов даже обратиться в горстку пепла. Просто потому что он мечтал о любви, которая так редка и всегда приносит радость и муки одновременно. Элайджа чтил настоящую и взаимную любовь. Элайджа мечтал о такой любви. Элайджа мечтал об огне.

Закрывает глаза, отбрасывает голову на заднее сиденье автомобиля. Она ведь обещала ему, что не уйдет из его воспоминаний и жизни, а свои обещания Кетрин Пирс всегда выполняет. Она обещала, что ее любовь и поцелуи защитят его, а тревожить его она будет во снах.

Мучает.

Ее образ тревожит Майклсона, как только тот закрывает глаза, и этот редкий аромат дарит сладость опьянения любовью.

Ее редкий аромат.

Аромат розы пустыни.

Только бы вместе.

Любовь может даровать не только сладость и покой, но и мучения смешанные с болью.

Любовь мучает, сдавливает сердца в капкан и не отпускает.

Его мучает ее образ.

Его мучает ее аромат.

Его мучает любовь.

========== Глава 35. Чувства - слабость. ==========

А все проблемы начинаются, когда думаешь, что желать большего - это нормально… Цитата автора. ©

*** Новая Шотландия. 2013 год. ***

Кетрин замирает.

Если честно бежать с того остова ей не составило труда. Все, как всегда заняты спасением драгоценной Елены или же просто пытаются утешить ее, если Джереми все таки мертв.

Ее это абсолютно не волнует, потому что Пирс в который раз обвела всех вокруг пальца, они попались в ее капкан и теперь она держит в руках сундучок лекарством.

Стерва вновь добилась своей цели.

Сейчас она не думает о последствиях, о боли и смерти, которая случилась по ее вине. Кетрин Пирс плевать, кого нужно убить, чтобы получить желаемое.

Ей всегда было наплевать на всех, кроме себя.

Сейчас в ее руках лекарство.

Сейчас она верит в то, что после пяти веков одиночества она на пути к своему счастью и свободе.

Она откупится от Клауса и Элайджа поможет ей в этом, а после они уедут туда, где их никто не потревожит. Она ведь заслужила быть любимой и нашла того, кому она все еще нужна, того, кто ценит ее и не считает изношенным товаром, того, кто готов принять на себя ее тьму. Просто, Элайджа знает на что способна Кетрин Пирс и может ее остановить. Просто, Кетрин Пирс что-то чувствует к этому мужчине.

Любовь?

А способна ли она любить?

Кетрин запуталась и желает, только того, чтобы все это прекратилось, чтобы не нужно было сбегать. Кетрин желает узнать, каково это быть любимой.

Она желает, чтобы пяти векам одиночества пришел конец.

Кетрин Пирс положит этому конец.

Она положит конец.

Положит конец и будет счастлива рядом с тем, с кем чаще бьется ее сердце.

Она получит все, что желает.

Она будет счастлива и готова заплатить цену за свое счастье.

Она абсолютно точно знает, что Элайджа будет ждать ее, но прежде она должна позаботиться о лекарстве, и поэтому ее путь лежит в Уинсор.

Быть дерзкой и умной — полезная штука, когда желаешь выжить: никто никогда не обвинит тебя в преступлениях, веди проще делать все не своими руками , тебе ничего не ответит, никто не скажет, что это не правильно, потому что единственное, что неправильно — это ты, и Кетрин Пирс знает это наверняка и точно. Никто никогда не подумает, подумает пойти против тебя.

То ли дело, когда ты уязвим.

Любовь к Элайдже Майклсону делает ее уязвимой.

Пирс сравнивает это с поломкой. Она поломанный механизм который Элайджа желает починить.

Он желает спасти ее.

Кетрин бы и рада сказать, что ее душу уже не спасти, впрочем, как и его, но молчит. Молчит, потому что Элайджа верит в спасение. Она не может отнять у его веру. Вера – единственное, что она не может отнять у его.