Подземелье призраков Аккермана - Лобусова Ирина - Страница 48

Так, неожиданно для себя самой, Таня рассказала Андрею, почему приехала в Аккерман, и о странных убийствах рассказала тоже. Возможно, именно поэтому однажды он заговорил сам. И слова его прозвучали для Тани полной неожиданностью.

— Рваный заперт в крепости, но мне совершенно не хочется его выручать, — вдруг произнес рыбак. — Он сам виноват в том, что случилось.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Таня.

— Ты права. В этой крепости что-то есть, — кивнул Андрей, — и Рваный прекрасно знал все. Он ведь промолчал даже тогда, когда убили Ивана.

— Ивана, сына Седого? — Таня затаила дыхание.

— Он был моим другом. Я расскажу тебе, что произошло. Никто об этом больше не знает. Но ты должна узнать. Я молчал потому, что боялся. Но теперь уже глупо бояться. Может, разберемся вместе.

Таня замерла, боясь пошевелиться, просто не веря в такую удачу. Андрей начал свой рассказ.

Крепость не считалась военным объектом. Там находился небольшой гарнизон, и по ночам вооруженные солдаты патрулировали стены, но в целом румыны были настроены достаточно миролюбиво и даже допускали в крепость местных жителей. По словам Андрея, так было до определенного момента.

На территории цитадели постоянно велись археологические раскопки. Руководил ими румынский профессор Никореску. По словам Андрея, к местным он относился очень доброжелательно и даже изучил русский язык, чтобы приглашать для помощи на раскопках местное население, при этом и платил неплохо. Сама же работа была сравнительно легкой, по сравнению с рыбачьим промыслом. Поэтому, когда в рыбачьей артели было мало работы, и для рыбы был не сезон, местные рыбаки нанимались на раскопки в крепость.

Так поступали, в основном, люди семейные, нуждающиеся в заработке. Молодые же рыбаки предпочитали отдыхать — как, к примеру, Андрейка.

Но однажды на раскопки устроился Иван. По словам друга, у него заболел отец, и ему нужны были деньги. Но уже к концу первых суток Иван появился у Андрейки дома хмурый и какой-то задумчивый. На вопросы друга, что происходит, сказал, что в крепости творится что-то очень странное. Он пока не может еще понять что, но обязательно в этом разберется. Словом, он и не рад, что туда пошел.

Андрей не удовлетворился этим объяснением и стал настаивать, чтобы Иван рассказал-таки правду. И вот что он услышал.

Профессор Никореску, который и затеял эти раскопки, срочно уехал в Яссы, в университет, и произошло это еще до того, как Иван стал там работать. Он и не видел профессора. Раскопками же стали руководить какие-то иностранцы.

— Вернее, один выдавал себя за иностранца, но на самом деле он наш, — хмурился Иван, — шпион, видать.

По рассказам его выходило, что вместо того, чтобы искать старую рухлядь в земле, как было раньше, эти иностранцы, сразу же после того, как приехали, стали заставлять их строить подземные укрепления. И строительство казалось Ивану очень странным. Он попытался пристать к иностранцам с расспросами, что, мол, они строят, и зачем, но те только зыркнули на него и пригрозили уволить.

А потом Иван сказал, что тайком от них кое-что узнал — очень важное, настолько важное, что это его потрясло до глубины души и он совершенно не знал, что с этим делать. В то время к нему как раз приехал погостить отец. Иван не хотел говорить ему о своих неприятностях по работе в крепости. А потому решил поделиться с Рваным, да так, похоже, успешно поделился, что Рваный с тех пор все время проводил на раскопках. Ко всему прочему, Ивану не давали покоя цыгане — подозрительные типы, которые все время ошивались с этими иностранцами. По словам Ивана, цыгане были из табора, который стоял рядом с крепостью. Все местные знали, что цыгане занимаются якобы тем, что растят и продают лошадей, однако Иван подозревал, что за всем этим кроется что-то другое.

Он так и не рассказал, что конкретно узнал, а только повторял, что там всё не так, как кажется, что это не раскопки, а совершенно другое. Иван был подавлен, угнетен, стал подозрительным и раздраженным. Ему казалось, что за ним следят. Андрейка сначала не поверил другу, даже решил, что Иван мозгами тронулся — возможно, от тяжелой работы. А потом из Румынии вернулся профессор, и вместе с ним в крепость вошли красные. Были это красные конники, и вошли они по приказу коменданта крепости. Возглавлял их высокий лысый человек, командир конницы...

— Котовский, — ахнула Таня.

Андрей пожал плечами: может, и так. Но в любом случае человека этого боялись сами румыны.

А после того, как красные уехали, комендант крепости велел схватить иностранцев, находящихся на раскопках, и всех расстрелять как иностранных шпионов — по одному каждый день. И всех иностранцев расстреляли — кроме одного: он успел бежать, прихватив заодно вместе с собой и цыган.

Иван подружился с одним цыганом, и тот ему рассказал, что тип этот действительно был не иностранец, а бывший царский офицер. Звали его Жорж Белый. И вот он обещал отвезти их в Одессу, к местному королю, чтобы восстановить справедливость. Может, даже обратиться в газеты.

— Восстановить справедливость в чем? — не выдержала Таня, от всего этого рассказа у нее кругом шла голова.

— Та не знаю, — пожал плечами Андрей, — Иван говорил только, что цыгане считали, что их в чем-то обманули.

— Кто? Румыны? — не понимала она.

— Красные, — вздохнул Андрей. — Как будто румыны рассказали секрет цыган красным, а те себе его забрали. Особенно лысый этот, что приезжал с конницей.

— Значит, Котовский хотел воспользоваться этим секретом цыган? — уточнила Таня.

— Ну да. Он заставил румын выдать этот секрет — то ли силой, то ли еще как-то.

— Стоп, — Таня стала припоминать то, что слышала раньше, от Тучи, — но ведь этот Жорж Белый был правой рукой Котовского!

— Ну ничего ж себе! — воскликнул Андрей. — Выходит, он обманул цыган, когда сказал, что поможет им в Одессе?

— Нет, — Таня покачала головой, — он действительно привез их в Одессу, к Мишке Япончику. И, судя по тому, что я знаю, цыгане очень его заинтересовали.

— Ну, значит, заманил Японца в ловушку фальшивым секретом, — вздохнул Андрей. — Ведь если Белый этот был человеком Котовского, тогда, выходит, это таки ловушка.

— А какова же роль профессора Никореску? — поинтересовалась Таня. — Что с ним сталось?

— Да ничего, — Андрей пожал плечами, — он и сейчас в крепости. Ведет раскопки. Иван считал, что профессор этот не понятно что за лицо, и никто с ним особо не считается. Просто копается в земле, выкапывает свои черепки. Ничего такого особенного он не знает.

— Итак, давай подытожим, — задумалась Таня. — Иван попадает работать на раскопки. Профессор отсутствует. На раскопках командуют подозрительные иностранцы. Ивану кажется, что он обнаружил что-то очень странное. Он не знает, с кем поделиться. Отец болен, он не хочет беспокоить отца. Поэтому он рассказывает все Рваному. И Рваный тоже появляется на раскопках, так?

— Ну так, — кивнул Андрей. — Пока все верно.

— Дальше в крепости возникают Котовский и профессор, — продолжала Таня. — На раскопках все время находятся цыгане из табора, которые торгуют лошадьми. Иностранцев арестовывают как шпионов. Но одному из них, Жоржу Белому, который на самом деле не иностранец, удается бежать, так?

— Ну так еще что-то есть. Я не сказал об этом вначале, но сейчас расскажу, — мрачно произнес Андрей. — Лысый этот, Котовский, он это, перестрелял весь цыганский табор. Только те, что уехали в Одессу, спаслись...

— Что? — охнула Таня. — Как это?

— А вот так! Люди его перестреляли из ружей. Всех до единого, даже детей! — воскликнул Андрей. — Местные думали, что он сделал так, чтобы забрать лошадей, табун. Но Иван считал, что он убил цыган, чтобы те не выдали тайну.

— Выходит, это правда — насчет тайны? И о чем узнал Японец? — подозрительно спросила Таня.

— Ну, похоже, в этом была ловушка, — пожал плечами Андрей. — Как лысый к Японцу этому относится? Ненавидит его, что ли?