Счастливчик (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 80

Снова отставляю синтезатор, поворачиваюсь на стуле, упираюсь локтем в столешницу и подпираю рукой голову. Просто смотрю на растерянную девушку в одной футболке, стоящую у моей кровати.

Уже настолько устал, что даже не обидно.

— Потому что в последние трое суток я почти не спал, — отвечаю. — Потому что это, — киваю на стол с разобранным прибором на нем, — мне надо сделать к утру. Потому что утром мне нужно идти собирать роботов, которые заменят на рудниках рабов. Потому что я хочу спасти людей и убраться с этой чертовой планеты, — глаза Ди распахиваются все шире с каждым моим словом. Хмыкаю и закругляюсь: — А ты ложись спать, потому что устала и перенервничала, а мне все равно сейчас не поверишь.

Отворачиваюсь и принимаюсь за работу.

Несколько минут в комнате стоит полная тишина, затем шорох, щелкает выключатель — свет гаснет.

Когда заканчиваю с синтезатором, спать мне остается целых три часа. Аллилуйя.

Кое-как раздеваюсь и, как гусеница, заворачиваюсь в одеяло по самый нос. Уже неважно, что на полу и без подушки — хоть в душевой кабине, лишь бы отключиться.

Мне ничего не снится, просто проваливаюсь в темноту. А уже через мгновение распахиваю глаза от громкого стука в дверь. Часы на коммуникаторе показывают без двух минут семь. Значит, прошло уже три часа, а через две минуты все равно зазвонил бы будильник.

Стук повторяется, и тут меня обдает пониманием.

— Чееерт, — шиплю сквозь зубы, вскакивая с пола.

Ди тоже проснулась, приподнялась — в полумраке четко виден ее силуэт.

Некогда что-то объяснять, хватаю одеяло и быстро запрыгиваю на кровать, укрывая нас обоих. Дилайла дергается в сторону, но я беспардонно закрываю ей рот ладонью и притягиваю спиной к себе.

— Умоляю, подыграй, — шепчу на ухо и уже громко кричу: — Да кто там? Открыто.

Дверь тут же распахивается, комнату разрезает полоса яркого света из коридора.

Ди больше не вырывается, лежит и не шевелится, хотя каждая мышца напряжена. Убираю руку от ее лица. Черт, пожалуй, я прижал ее к себе слишком сильно: на мне одни тонкие пижамные штаны, на ней — только футболка.

Тут же отпускаю девушку и принимаю сидячее положение, тру глаза и недовольно смотрю на застывшую на пороге Изабеллу.

— Доброе утро, — приветствует она как ни в чем не бывало.

Почему бы матери не заявиться с утра пораньше в комнату сына и не разбудить его еще до звонка будильника? Совершенно в порядке вещей, ага.

— Доброе, — бурчу сонно, ничуть не притворяясь.

Звенит будильник, отключаю.

Изабелла летящей походкой впархивает в комнату.

— Вот, — сообщает нараспев, кладет пакет на прикроватную тумбочку, — вспомнила, что вчера забыла выдать твоей пассии форму. Не голой же ей ходить… все время.

Ну-ну, и никого нельзя было прислать, нужно было непременно принести форму лично.

— Спасибо, — благодарю и выразительно смотрю на нее. — Ну, тогда мы собираемся? Встретимся за завтраком?

— Конечно, — кивает Изабелла, но уходить не спешит. — Все хорошо? — быстрый взгляд на все еще лежащую к ней спиной Ди. — Без глупостей?

— Все отлично, — заверяю, провожу ладонью по одеялу поверх бедра Дилайлы.

— Тогда я спокойна, — улыбается Изабелла и направляется к выходу, но вновь останавливается, уже взявшись за дверную ручку, оборачивается. — Я знаю, что ты не спишь, милочка, — произносит ледяным голосом, совсем не тем, которым только что разговаривала со мной. — И имей в виду, дорогуша, ты здесь только благодаря моему сыну. Так что будь с ним любезной. Одно его слово — и ты вернешься обратно. Одно действие ему во вред — я тебя похороню.

И только после этого выходит, прикрывая за собой дверь.

— Извини, — вздыхаю и встаю с кровати, — не знал, что она придет проверять, — в ответ молчание. — Могу я включить свет? — нащупываю на стуле и натягиваю на себя мятую вчерашнюю футболку.

— Включай, — сухо.

У нас уже получается диалог, ага.

Включаю, поворачиваюсь. Ди сидит на кровати, согнув ноги в коленях и натянув на себя одеяло по самую шею. Смотрит исподлобья, но вроде без ненависти.

— Сейчас семь утра, — говорю. — В восемь завтрак. И это святое, опаздывать нельзя. Я в душ, а ты пока собирайся, — киваю на пакет на тумбочке, — форму примерь. Я быстро.

Достаю чистые вещи из шкафа и направляюсь в ванную.

Вопрос застает меня уже на пороге:

— Починил?

Оборачиваюсь, показываю ей обе руки с поднятыми вверх большими пальцами.

— Все супер, — и исчезаю в ванной.

Ди выдали черную форму, но не штаны, футболку и куртку, а слитный комбинезон. У Изабеллы глаз-алмаз: одежда оказалась впору.

Когда выхожу из ванной, Ди уже успевает застелить постель и теперь сидит на ее краю ко мне спиной, заплетая волосы в косу. На мгновение замираю на пороге, обращаю внимание на острые выпирающие лопатки и только диву даюсь, когда она успела так похудеть.

Ди не могла не слышать, что я вернулся, но тем не менее не поворачивается, продолжая свое занятие. Снова чувствую себя оленем. Пора бы привыкнуть — это мое обычное состояние рядом с этой девушкой.

Не знаю, как себя вести. Вчера я здорово перегнул палку, потом еще напугал с утра, а визит Изабеллы — так вообще, вишенка на торте. Но Ди сидит ко мне спиной — это же хорошо, да? Значит, не ждет нападения? Не боится?

Ага, еще скажи: "доверяет"…

— Там в шкафчике в ванной есть зубные щетки, — говорю первое, что приходит на ум. — Они новые, в упаковке.

Ди заканчивает с волосами, поворачивается вполоборота.

— Я воспользуюсь. Спасибо.

Подхожу ближе, но останавливаюсь на безопасном расстоянии, не хочу снова напугать. Она все еще сидит, приподнимает брови, смотрит вопросительно.

— Ди, прости меня за вчерашнее, — говорю, — устал, испугался за тебя — и накрыло. Я потом все тебе объясню, отвечу на любой вопрос. Но сейчас я очень прошу тебя мне помочь.

Дилайла грустно усмехается.

— Помочь?

— Помочь, — киваю серьезно, продолжаю: — Делай все, что говорит Изабелла. Не спорь, не возражай, лучше смотри в пол и кивай. Для всех — ты моя любовница, и только, — Ди закусывает губу, но молчит, слушает. — Пусть думают, что хотят, пусть говорят, что хотят. Я очень тебя прошу, стерпи. Если ты хочешь спасти свою семью, потерпи некоторое время, ладно?

Кусает губы и смотрит в упор. Жду ее решения, как приговора.

— Где, говоришь, зубные щетки? — переспрашивает вставая.

— В шкафчике. Справа.

Ди кивает и направляется в ванную.

А я плюхаюсь на кровать навзничь, раскинув в стороны руки и ноги, и смотрю в потолок.

В столовой, как всегда, полно народа: кто-то уже завтракает, кто-то ждет своей очереди на раздаче еды. Люди переговариваются, смеются, слышится стук ложек о тарелки, звон посуды.

Замечаю, как глаза Дилайлы удивленно распахиваются. Не знаю, чего она ждала, но точно не этого. Девушка автоматически делает шаг назад, но я ловлю ее за руку и адресую умоляющий взгляд. Это еще хорошо, что мы у самого входа, и Изабелла со своего места пока не может нас видеть.

Ди глубоко вздыхает и берет себя в руки. Кивает, давая понять, что не будет делать глупостей, но при этом освобождает свою ладонь от моих пальцев — движение спокойное, но решительное. Ладно, понял, лишний раз не трогать.

— Иди за мной, хорошо?

— Хорошо, — отвечает тихо, а я направляюсь прямиком к своему столу.

Изабелла и Гай уже взяли подносы с едой и заняли свои места. Заметив меня первым, мальчик расплывается в улыбке.

— Доброе утро, — весело приветствует.

— Доброе, — тоже улыбаюсь, потом отступаю в сторону, пропуская Ди. — Присаживайся.

— О, — Гай удивленно моргает. — Здравствуйте.

Девушка бросает на меня вопросительный взгляд, киваю.

— Здравствуй, — отвечает негромко.

— И тебе доброе утро, — едко высказывается молчавшая до этого Изабелла, не сводя глаз с Дилайлы.