Женька и миллион забот (СИ) - Ворошилова Лариса Александровна - Страница 73

Костик просто не имел права рисковать собой. Он нанимал телохранителей, но то ли он что-то делал не так, то ли они работали плохо, покушения сыпались одно за другим. В него стреляли, его взрывали вместе с машиной, подкладывали взрывчатку в офис, в кейс, пытались травить… три охранника за это время погибли. Уже никто не желал идти работать к Костику в телохранители. Дураков не находилось подставляться под пули. А тут еще начались крупные разборки сразу между несколькими криминальными группировками. Костик встрял между ними нечаянно, сам того не ведая.

Но тут то ли фортуна повернулась лицом, то ли черная полоса миновала: один его старый приятель художник-классик посоветовал обратиться к Виктору Львовичу, который к тому времени как-то нечаянно остался не у дел (это уж потом стало ясно, что сам ушел). Созвонившись с ним и договорившись о встрече, Костик представлял себе эдакого двухметрового бугая с накаченной шеей и чудовищными руками. А увидел высокого, статного, седовласого мужчину лет пятидесяти, в прекрасно сшитом по фигуре костюме серовато-стального цвета, в белоснежной рубашке и галстуке с золотой заколкой. Из них двоих именно Виктор Львович больше по виду тянул на приличного бизнесмена.

К тому времени Костик уже начал впадать в состояние тихой паники, поскольку чувствовал над головой дамоклов меч. Виктор Львович внимательно его выслушал, а случилось это в небольшом ресторанчике на набережной, летом, и сквозь огромные, начисто вымытые окна, была видна река и плывущие по ней катера и теплоходы. Красота, да и только!

— Одним словом, мне нужен хороший начальник службы безопасности. За деньгами дело не станет, — подытожил рассказ о своих проблемах Костик.

При этом Виктор Львович почему-то нахмурился, словно упоминание о деньгах его задело.

— Скажите, для чего вам капиталы?

Этот неожиданный вопрос заставил Костика не на шутку задуматься. Он с секунду соображал: не галлюцинации ли у него? С чего бы вдруг этому Виктору Львовичу задавать подобные вопросы?

— Вообще-то я для другого вас хотел нанять… — начал было Костик, но новый знакомый его внезапно осадил:

— Послушайте, Константин Николаевич, я не работаю на абы кого. И с абы кем дел не имею. Я не стану работать с вами, — это слово он произнес с нажимом, — если ваш бизнес связан с мафией или криминалом, если вы отмываете деньги или торгуете наркотиками, держите проституток или занимаетесь вымогательством. Я не дешевый адвокат, который берется защищать кого угодно, лишь бы платили. Если вы зарабатываете деньги ради самих денег, мне тоже нечего делать рядом с вами. Поверьте, я много о вас слышал, и не всегда самое лестное.

Седовласый откинулся на спинку кресла, взял бокал с минеральной водой, отпил из него, вновь поставил на белоснежную скатерть и выжидающе воззрился на Костика.

В первую секунду захотелось вмазать этому седовласому в морду. В эту гладко выбритую, интеллигентную морду, которая ничего не выражала, будто ее обладатель и вовсе ничего не чувствовал. Потом порыв утих, и Костик вдруг осознал, что, пожалуй, впервые за всю свою жизнь столкнулся с человеком настолько неординарным, настолько уверенным в себе, что одна его манера поведения совершенно выбивала из колеи. Хорошо это или плохо? Костик не знал. Он знал другое, вернее чувствовал: этот человек — истинный профессионал. Мало того, он — талант, а талант Костик уважал.

И он рассказал Виктору Львовичу всё, о бизнесе, о проблемах, о мечтах. О том, как намеревался создать сеть предприятий и магазинов, организовать нормальные рынки и при этом не обидеть нищих фермеров, которым собственную продукцию девать некуда. Рассказал и о том, как собирался построить пару бесплатных школ для одаренных детей, как помочь интернатам для инвалидов… одним словом, рассказ этот занял часа полтора, и все это время седовласый ни разу рта не открыл. Он слушал. А потом поднялся из-за стола, откланялся и обещал позвонить.

Потом, до самого утра Костик недоумевал и поверить не мог, что взял и выложил незнакомому человеку самое сокровенное. Прошел день, два… от Виктора Львовича никаких известий. Костик уже начал думать, что поступил весьма опрометчиво, доверившись первому встречному, но на третий день… на третий день Виктор Львович сам явился к Костику в дом, да, да, в тот самый особняк, в котором Штука жил и теперь. Будущий начальник службы безопасности приехал неожиданно, заявил, что намерен здесь работать, и пошел осматривать прилегающую к дому территорию, что-то быстро чиркая в толстом блокноте с переплетом из черной кожи. Затем с таким же старанием он осмотрел весь дом от крыши до подвала и выдал рекомендации на десяти страницах. Надо заметить, рекомендациями это можно было назвать чисто условно, поскольку, как ни крути, весь список требований надлежало исполнить в самые кратчайшие сроки.

Затем, оторвав Костика от работы и затащив его в кабинет, Виктор Львович недвусмысленно дал понять «клиенту», насколько слабо у него поставлено дело охраны. До сего дня Костик и предположить не мог, что отдельный колодец с автономной подачей воды, генератор, фильтры по очистке воздуха, решетки на окнах, периметральная сигнализация и прочие прелести — столь уж необходимые атрибуты мирского бытия.

Дом пришлось перестраивать кардинальным образом. И дело даже было не в решетках на окнах, и не в вездесущих скрытых камерах наблюдения. Пришлось перестроить подвал, вырыть отдельный тоннель до штаба охраны, который разместили под полом старого сарайчика у дальней стены, примыкающей к лесу. Лаз шел дальше, за холм, в овраг, и там потайной выход крылся в густом кустарнике, надежно прикрытый замаскированным люком. Такие меры предосторожности казались Костику чрезмерными. Разве только на случай войны. Но выяснилось, что это только начало.

Виктор Львович, походив вместе с Костиком пару дней и понаблюдав за его работой, вновь затащил будущего работодателя в кабинет и откровенно заявил, что охрана ни к черту не годится.

— У вашей охраны мягкий стиль, — пояснил он своим вкрадчивым, тихим голосом, — а вы — клиент повышенного риска. Да, ваши охранники не выставляют себя напоказ, но при вашей деятельности, связях и возможностях, это лишний повод для нападения. После нашего с вами разговора в ресторане я два дня собирал о вас сведения. Накопал немало интересного, — и с этими словами Виктор Львович выудил из кожаной папки и положил на стол листов пятьдесят убористого текста, отпечатанного десятым шрифтом. Костик похлопал глазами, его такой вариант ведения дел весьма впечатлил. Он вскинул брови, поджал губы и… покраснел. Впервые в жизни. — Здесь всё, — продолжал Виктор Львович, гладя руку на листы. — Начиная с детского садика, и до сегодняшнего дня. Чем болели в детстве, на что имеется аллергия, сколько раз ходили к врачам, какие заведения любите посещать, что предпочитаете есть и пить… с кем романы заводили, кто вас окружает, с кем заключали сделки, какие и на какие конкретно суммы. — Виктор Львович был невозмутим, как египетский сфинкс. — Пришлось, конечно, покопаться, но уж извините, такова работа.

— А… а зачем? Ну… нет, я понимаю… но, зачем же до такой степени?

— Послушайте, Константин Николаевич, вы многим, как кость в горле, простите за грубое выражение. Про вас и так ходят не самые лицеприятные слухи, будто бы вы собираетесь чуть ли всю страну к рукам прибрать. Я вот здесь ознакомился с некоторыми вашими проектами и перспективами на ближайшие десять лет, — седовласый столь же невозмутимо похлопал ладонью по черной кожаной папке, делая вид, будто не замечает, какое при этом сделалось лицо у Костика Штуки. — Если у вас все получится, то ваши капиталы если и не удвоятся, то весьма прибавят в весе. А дальше? Я полагаю, вы намерены выйти на самые верхи?

Костик нахмурился и поджал губы. Ему совсем не нравилось, что какой-то посторонний человек вот так запросто просчитывает все его шаги на десять ходов вперед. Да и откуда у Виктора Львовича вдруг оказались все эти разработки?