Похищенная любовь (СИ) - Волошина Наталья - Страница 57

— Нельзя Сергей ломать человека, а потом пытаться это исправить. Вы оба меня ломали. Каждый по-своему. ВЫБРАЛА Валентина? Нет, Седой, это моя уплата долга ему. Бесправная марионетка. И это тоже твоя вина.

Глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь, не стучать зубами. Но у меня не получалось. Это была настоящая истерика.

Седой очевидно понимая, в каком состоянии поднялся со своего места. Поднял меня на руки и сел вместе со мной. Он развернул меня к себе, провёл пальцем по лицу, размазывая слёзы, которые текли не прекращаясь.

— Я люблю тебя, Тома. Я никогда не душил зверя внутри себя. Потому что он мне помогал выжить в самые темные времена моей жизни. Ты сейчас не поймешь, о чем я, возможно со временем. Но…

Он закрыл глаза, лицо исказилось острой мукой, и я внезапно поняла, что он тоже страдает. Возможно не меньше моего. Что сейчас ему нелегко даются слова. Что он подбирает их, вытягивает из души с трудом. И под этой внешней силой, оказывается скрывается другой Седой, пустой внутри, разбитый. И странно оказалось увидеть это внутреннее противоречие, несоответствие картинки. В нем оказывается есть ещё и другая сторона. И эта другая неприемлема для него самого. И вот он пытается говорить, объясниться, да только не умеет он говорить иначе. Заламывать, давить, принуждать — умеет. А говорить- нет

Сергей, железный несгибаемый Седой — а смотрю на него и бесконечная боль на дне его глаз.

— Бесполезно сейчас говорить. Прощения просить я у тебя Тома буду вечно. Я дал слабину, уступил перед обстоятельствами. Думал, что и так вместе будем. Я сожалею, только о том, что сделал тебе больно. Об остальном, я не жалею… Ты моя, теперь я это точно знаю.

У меня больше не было слов. Они разом все пропали куда — то.

Седой вздохнул, потянулся, подхватывая под колени. Сжал, обнимая и компактно устраивая на груди, целуя в висок.

— Я тебя люблю Тома. Ты мне очень дорога. Давай на этом пока остановимся. Пожалуйста.

Я понимала, спорить бесполезно.

— Дай мне время.

— Что это изменит? — поинтересовался Седой скептически.

— Изменит.

Кн иг о ед. нет

Я не собиралась сдаваться. Я уже один раз поверила.

— Поставь, — попросила я. Могла бы дёрнуться, освободиться. Не стала. Седой отпустил сам.

Я сжала губы. Не могу описать собственных эмоций. Просто стиснула зубы, сжала губы и посмотрела на него, вытирая слезы тыльной стороной руки.

— Ты…Если ты ещё раз…Меня обидишь, изнасилуешь, я терпеть не буду, понял.

Мне показалось, или нет, но у Седого глаза словно блеснули.

— Понял, — спокойно ответил, — Единственное, что я от тебя требую — чтобы ты была рядом, не уходила. Все остальное — по твоему желанию.

Я не могла поверить в услышанное.

— А свадьба? Валентин? Он станет искать у него…

Мне не стоило этого говорить, потому что Седой моментально окаменел и напрягся. Я даже испугалась его реакции.

— Свадьбы и Валентина не будет! — твёрдо и одновременно очень жёстко обрезал Сергей. — Он больше к тебе не подойдёт. Это даже обсуждению не подлежит.

После мы все же допили вино, молча, каждый думал о своем. Пока Седой не обратился ко мне.

— Пора спать. Мне завтра уезжать с самого утра.

Прекрасно, он уедет, а что буду делать я? У меня даже сменной одежды, зубной щетки нет. Телефон я оставила в сумочке на столике, того шикарного приема с которого меня благополучно унесли в отключке.

Словно считывая мысли по моему лицу, парень произнес:

— Завтра привезу все необходимое — вещи, обувь.

— Понятно. — Я отделалась короткой репликой, в ответ.

От никак не реагировал на мой отстраненный вид. Был невозмутимр спокойным, и это удивляло больше всего.

Мы вышли из кухни. Прошли по узкому коридору и остановились перед стеклянной дверью. Это оказалась спальня. Она была темная, но уютная. Совершенно не похожая на все помещения в которых я жила в последнее время. Типично мужское жилище в чёрно — белых гамме классического дизайна. Жалюзи на окнах, широченная кровать без ножек со спинкой под темный дуб, бежевое покрывало, мохнатый серый ковёр покрывающий деревянный пол, две плоских тумбочки с декоративными светильниками. На одной из тумб ноутбук, дополнением всей картины был зеркальный шкаф- купе, занимающий практически всю стену.

Именно к нему направился Седой, открывая дверцу и перебирая содержимое.

Следя за мужскими движениями, я чувствовала, как все больше слабеет моя воля, внутренний настрой. Видя перед собой только одну кровать возникло множество вопросов. Я не была готова к его присутствию рядом. И тем более к нему как к любовнику. Я же не кукла какая-то, спать с одним мужчиной, а через мгновение с другим. И моя жизнь не мячик для пинг понга. Хотя Сергей обещал, что не тронет, но разве его обещания — это железобетонная истина?

Голубые глаза поймали мой взгляд, и мужская улыбка приобрела горечь. Тихий шёпот, вкус раздавленного чувства. Он понимает мое состояние, ведь знает меня как никто другой.

— Так боишься?

Мне хочется объяснить ему, что это не только страх, животный, но и тошнотворное отвращение к его прошлым поступкам. Но я молчу, а вместо ответа, словно немая киваю.

— Тома. — Зачем ты так… Зубовный скрежет, почти стон. Сергей делает шаг и протягивает ладонь, собираясь погладить, а я отшатываюсь, словно на меня вылили ледяную воду. Стало неуютно, неловко, и между нами пробежал холод. Холод прошлого.

Он отступает. бросает через плечо.

— Тома, знаешь почему ты здесь?

— Потому что ты исполнил свое обещание, — ответ был очевиден. Кажется, он не ожидал такого ответа. А чего он ожидал? Что я брошусь в его объятья и зашепчу про любовь, чувства. Что я оценила всю силу твоих Седой поступков. И после этого мы станем жить долго и счастливо?

— По доброй воле я бы здесь не была.

— Да, я понял — в его тоне появилась какая — то весёлая злость, даже решимость.: — но я хочу, чтобы ты запомнила, я тебя люблю, я тебя хочу. Но это мои чувства.

Он не склонил головы и не отвёл глаза.

— Все остальное — по твоему желанию.

Словно чёрно-белое кино, которое ты уже видел. Его протянутая ко мне ладонь и признание. "Я люблю тебя, хочу тебя!"

— Раньше ты не очень-то заботился о моих желаниях… — растерянно произнесла я в то время, как его слова продолжали вращаться в голове. Все остальное — по моему желанию?..

Он смотрел на меня, я на него.

— Почему?

— Ты убежала. И поэтому стала лишь тенью той девушки, которую я любил.

Нам с Сергеем не требовались слова, мы понимали друг друга, просто чувствовали, и вот сейчас тоже был такой момент, когда всё что происходило, происходило без слов.

— Я никогда не стану игрушкой! С меня хватит этих игр. Запомни. — Зло ответила я.

Хотя я понимала, что это только бравада с моей стороны. Желание спрятать собственный страх и свои чувства.

— Да, теперь я это знаю, — снова подтвердил он удовлетворенно.

— А теперь… — он кинул мне свои шорты и футболку, иди в ванную и переодевайся. Я пока застелю постель.

Молча я поплелась в ванную. С удовольствием освобождаясь от узкого платья, смыла макияж, не найдя на полках крема для лица, взяла молочко после бритья. В голову ударил знакомый запах, вскружил голову и заставил живот скрутится в узел. Что это за чувство? Тоска? Любовь? Я не знала, только этот запах напрочь выбил из колеи. Заставил покраснеть и почувствовать, как дрожит все тело. Я набрала полные ладони воды и плеснула в лицо. Уперлась руками в раковину и посмотрела на свое отражение в зеркало. Глаза лихорадочно блестят, кожа покрыта румянцем. Снова плеснула в лицо воды, не успокоилась, но согнала вспыхнувший румянец. Натянула шорты и футболку и сразу ощутила насколько легче стало телу. Заплела волосы в косу.

Сжавшись внутри, вернулась в спальню. Седой уже переоделся и словно не замечал моих терзаний.

— Ложись Тома, — указал мне на левую сторону кровати. Я подняла одеяло и юркнула под него. Он щелкнул выключателем и лег рядом.