Эра Огня 3. Зажженный факел (СИ) - Криптонов Василий - Страница 30

— В смысле? — пробормотал я.

— В смысле, что он тебе денег в этом месяце не выслал, бестолочь. И кредитовать в городе запретил. Ты что, только в столовой и питаешься? Рабыню-то на что кормишь?

Об этом Авелла мне не говорила. Я машинально ощупал неглубокие кармашки, но нашёл только платок. Просканировал Хранилище. Меч, какие-то ленточки, заколки, флакончики, прочая девчачья ерунда. Денег не было. Возможно, конечно, запасы наличности Авелла хранила у себя в комнате…

— Ничего, — улыбнулся я. — Выиграю турнир — и у меня будет много денег.

Получилось вроде похоже, вполне в духе Авеллы: наивно и беззаботно, но с видимостью глубокого подтекста.

Я попытался обойти Зована, но теперь он схватил меня за руку. Вроде и легонько сжал, а больно. Фу девчонкой быть!

— Авелла, перестань! Какое там «выиграю»? Ты по-настоящему ни разу в жизни не дралась! А тут — сотня с лишним вооруженных рыцарей, и каждый сам за себя.

Хреново ты сестру знаешь. «По-настоящему не дралась», как же. Видел бы ты её в подводной пещере! Да там трое человек в живых остались только благодаря ей. Хотя, конечно, там она действовала магией, чего здесь будет нельзя.

— Я не погибну, — пообещал я. — Можешь поверить, сегодня у меня в два раза больше причин остаться в живых, чем ты можешь себе представить. А теперь будь так любезен, отпусти мою руку, я опаздываю на утреннюю зарядку.

***

На зарядку мы таки опоздали. Немудрено, со всеми этими дурацкими перипетиями. На половине пути к стадиону встретили ползущую во встречном направлении толпу злых, не выспавшихся студентов и получили устный выговор от проводящего зарядку рыцаря. Все четверо: Авелла, Зован, Ямос и я.

— А этот ещё пьяный! — наябедничал Зован, ткнув пальцем в Авеллу.

— Так у него уважительная причина? — проникся рыцарь. — Понял. Мортегар — выговор снимается.

Зован только зубами скрипнул от ярости, но ничего не сказал.

Остаться наедине нам с Авеллой не удалось — поток растащил нас в разные стороны. А я хотел повторить ей парочку вопросов Зована. Как то, например, — чем она кормит свою рабыню. И вот ещё момент! Не переписать ли Ганлу перед турниром на кого другого? Ну так, чисто на всякий случай. Потому что хоть я и не собирался погибать, но мало ли, как оно там сложится.

Погруженный в такие вот мысли, я не заметил, как оказался в душевой раздевалке. Машинально снял одежду, и только когда дошло до верхней части нижнего белья, в голове что-то переключилось, а следом и в сердце кольнуло.

Я огляделся, будто слепец, внезапно прозревший и увидевший, как прекрасен окружающий мир. Столько совершенно голых девушек разом я не видел никогда. Даже на мониторе компьютера — ни разу. Они совершенно спокойно ходили, говорили, смеялись, ворчали, толкались.

— Эй, белянка, у тебя кровь из носа, — услышал я чей-то окрик и, не сразу сообразив, что это относится ко мне, зажал нос рукой.

В душ. Срочно в душ! Наклонив голову, я быстро двинулся к выходу из раздевалки, проклиная доброго Логоамара, который, несмотря ни на что, соблюл условия контракта и вернул в душевые горячую воду! Мне бы сейчас не помешало провести под ледяными струями минут этак с пятнадцать, не меньше, чтобы прийти в себя.

А где-то там, в соседней душевой, быть может, Авелла сейчас, разинув рот, таращится на голых парней. Разинув мой рот! О, как жестока и страшна жизнь!

Тесак с глубокой печалью поглотил свой любимый тесак и взял меч убитого рыцаря. Повертел его в руке с презрительным выражением лица.

— Ну ты глянь, — проворчал он. — И этим я должен выполнять работу?

Громила, который надевал доспех второго убитого рыцаря, покосился на коллегу.

— Можешь вообще не волноваться, — посоветовал он. — Работу выполню я. — И ударил кулаком в ладонь.

Тесак, и без того мрачный, сделался ещё мрачнее.

— Если я завалю всех троих и вырежу у тебя на черепе цифру «4», то Магистр даже не подумает задавать вопросов.

С этими словами он засунул меч в ножны и вздохнул. Убийцы переодевались у горного ручья к западу от академии. Ручей вытекал из тёмного грота, куда удачно спрятали два трупа.

Тесак не любил рыцарского оружия. Тесак не был рыцарем. Он был мясником и любил звук, с которым лезвие разрезает мясо.

— И с чего нас вообще вместе послали? — сокрушался Громила, пытаясь выпрямить шлем, который искурочил ударом кулака; кровь и мозги изнутри он уже вымыл. — Никогда такого не было, и вдруг…

— Потому что жертв двое, придурок, — объяснил Тесак.

— Тогда давай их поделим. Я возьму пацана, а ты — Малышку.

— Толково придумано! За пацана деньги платят, — немедленно возмутился Тесак.

— А грохнуть девку — защитить честь Ордена! Или для тебя честь Ордена — пустой звук, предательское ты рыло?

Громила, сам себя разозлив, врезал кулаком внутрь шлема, и вмятина превратилась в выпуклость. Осмотрев результат своих усилий, убийца решил не заморачиваться эстетикой и нахлобучил шлем на голову. Тесак фыркнул — похоже было, будто у Громилы вскочила шишка.

— Ладно. Кого валим первым?

Тесак специально задавал Громиле вопросы — ему нравилось смотреть, как тот пытается думать. Вот шлем поник, рука в латной перчатке потянулась почесать затылок, пальцы заскребли металл. Эх, надо будет ему как-нибудь загадок позагадывать. Или книжки читать научить.

— Вальнём девку — пацан кинется на нас. Вальнём пацана, — выдал Громила апофеоз своей мыслительной деятельности. — А если сразу завалить пацана — девка просто уйдёт к Магистру и доложится. Ещё и деньги за пацана заберёт! — В этих словах слышался ужас.

— То есть, ты поверил, что ей на пацана плевать? — уточнил Тесак.

— Она ж сама сказала!

«Спокойно, — сказал себе Тесак. — Спокойно, не ржать, не ржать… После поржём, обещаю».

— Ладно, мой доверчивый друг. Расскажи теперь, как мы найдём пацана или девку, когда все бойцы в доспехах и шлемах?

Громила размахивал трофейным мечом, видимо, пытаясь разобраться, почему эта дубина такая тонкая и лёгкая, и как ею вообще ломать людям кости. Вопрос Тесака его ошеломил.

— Дык, это… — пробормотал он в растерянности, но тут же нашёлся: — А давай просто убьём всех! Это ж турнир. Кого стесняться?

«Не ржать. Не ржать, я сказал!» — мысленно орал на себя Тесак. Вслух же сказал:

— Ладно, слушай план.

— Всё-то у тебя «ладно», — проворчал Громила.

— Я ищу девку, ты меня прикрываешь. Понял? Можно убивать всех, кто ко мне приблизится!

— Легко.

— Убью девку — сорву с неё шлем. Пацан увидит. Дальше — по обстоятельствам. Но как пацан сдохнет — сразу уходим. Понял меня? Сразу! Хотя, конечно, ты можешь и остаться, если хочешь, но я уйду. Вопросы есть? — Тесак выждал несколько секунд и кивнул: — Вопросов нет. Пошли. Мясо ждёт.

Они удалились в направлении стадиона, где вот-вот должен был начаться турнир. Они не видели, как из тёмного грота вышла Натсэ в чёрном обтягивающем костюме. Она поглядела убийцам вслед, покачала головой.

— Как дети, — недовольно сказала она. — Доспехи. Полное облачение.

Продавая её, Толстяк не совсем солгал, когда сказал, что Натсэ — из Ордена Рыцарей. Формально, конечно, она не состояла в братстве, но один случай в прошлой жизни помог ей разблокировать нужную ветвь заклинаний, о чём она не посчитала нужным доложить Магистру. У девушки должны быть тайны, иначе какой интерес.

Серебристые доспехи отразили тусклый утренний свет осеннего солнца. Натсэ сняла шлем, перчатки и вытянула из ножен узкий прямой меч.

— Вот за это, — тихо сказала она, — вы все будете страдать. Мучительно страдать.

Закрыв глаза, будто боясь боли, она собрала свои длинные чёрные волосы в кулак и одним движением отсекла их у самого затылка. Секунду посмотрела на потерянное богатство и бросила в ручей. Вода мгновенно увлекла волосы прочь.

— Му-чи-тель-но, — повторила Натсэ и натянула шлем. Теперь ничто не выдавало её.