Дружинник (СИ) - "Amazerak" - Страница 35

— Это разумно, — кивнул околоточный и убрал конверт в карман. — Тогда не смею вас больше задерживать.

Я распрощался с полицейским и пошёл домой. Хоть конверт я брать не стал, адрес я, разумеется, запомнил.

Едва мы с Виктором пересекли порог дома, как навстречу выбежала Таня.

— Что стряслось? — спросила она. — Я чуть с ума не сошла. Думала, тебя арестовали.

— Ладно тебе ерунду говорить, — усмехнулся я. — Кто ж меня арестует? Это не так просто.

— Ты что-то выяснил? — спросила Катрин, когда я зашёл в гостиную.

Я взял ручку и записал адрес на форзаце одного из дневников:

— Вот что.

— И чей это адрес?

— Хотел бы я знать. Придётся туда съездить. Может быть, он даст какую-то зацепку. Околоточный тоже в курсе способностей моего отца, он сказал, что денщика убили, и что этим вопросом занимается тайна полиция, а потом сунул мне какой-то разорванный конверт — якобы, его нашли в доме убитого. Само собой, я ничего не стал брать.

— Тайная полиция?! — испуганно воскликнула Таня. — Миша, будь осторожнее, пожалуйста. Не надо с ними связываться.

— Да, — согласилась Катрин. — Полномочия тайной полиции распространяются далеко. И там есть сильные из тех, кто отошёл от боярских кланов. С ней точно не стоит связываться, особенно сейчас, когда война на носу. Что если тебя хотят заманить в ловушку?

— Я думал об этом, но мне надо знать правду. Я должен рискнуть, — заявил я. — Мой отец был в каком-то тайном обществе или секте или хрен знает, где вообще. И это как-то связано с моей силой. Кто они, чего хотят, зачем им понадобилось, чтобы я появился на свет? Я не говорю, что собираюсь участвовать во всём этом, но за моей спиной творится какая-то кутерьма, и я не намерен оставаться в неведении. А сейчас нам больше нечего здесь делать. Георгий убит, дневники у меня на руках, а перед местными полицаями сверкать ни к чему. Завтра же едем обратно.

Рано утром мы отправились на поезд. Погода все эти дни стояла отвратительная, было холодно.

Мы вылезли из брички и направились в здание вокзала. Катрин и Виктор шли по обе стороны от меня, Таня — чуть позади.

Вдруг — выстрел. Я почувствовал на лице брызги крови. Виктор схватился за шею и упал.

— Ложись! — крикнула Катрин, повалив меня на землю, и доставая из-за пазухи своего полупальто револьвер. — Снайпер!

Несколько мужиков и баб, что были в это время на улице, в страхе разбежались и попрятались, кто куда. Лошади испуганно заржали, ямщик хлестнул их и погнал прочь. Мы остались одни.

Виктор лежал с кровоточащей раной в шее. Рядом — Таня. Она тут же, не смотря на стрельбу, принялась останавливать кровь. Стрелок промахнулся совсем немного, и если бы не шедший подле меня дружинник, пуля бы досталась мне.

Снайпер прятался за вагонами, что стояли на запасных путях шагах в трёхстах от нас. Пока мы лежали на земле, нас скрывала от него трава и складки местности, но стоило Катрин привстать, чтобы прицелиться, как хлопнул очередной выстрел, и пуля сбила с девушки шляпку.

— Не высовывайся, — я прижал Катрин к земле. — Сам всё сделаю. И активируй броню, чёрт возьми!

— Меткий гад, — процедила она в ответ. — Осторожнее.

Когда я почувствовал, что нахожусь под защитой энергетической оболочки, я поднялся и побежал вперёд, держа наготове револьвер.

Снова выстрел. Пуля угодила мне в плечо, но вреда не причинила. Я встал на колено, прицелился и принялся палить в ответ. К сожалению, я не обладал такой меткостью, как Катрин, и все шесть пуль ушли в молоко.

Я побежал вперёд, на ходу освобождая барабан от стреляных гильз и вставляя новую револьверную обойму.

Когда я подбежал к ближайшему вагону, за ним уже никого не было. Я выглянул из-за него. Дальше на путях стоял ещё один состав. Похоже, снайпер скрылся за ним. В меня снова выстрелили, но мимо. Противник залёг под вагоном, за рельсой. Я выстрелил в ответ. Катрин, облачённая в броню бежала за мной чуть правее, держа револьвер в обоих руках. Заметив, где спрятался снайпер, она тоже пристроилась за рельсой и начала стрелять.

Стрелок, поняв, что его прижали, выбрался с противоположной стороны и попытался убежать, но Катрин попала ему в ногу, и тот, вскрикнув, упал. Я бросился к нему, подлез под вагоном. Стрелявший оказался мужчиной средних лет, ничем не примечательной внешности. Он лежал на траве, сжимая в холодеющих руках винтовку. Он был мёртв.

Допросная. Передо мной — двое. Один — с тонкими загнутыми вверх усами и пенсне на носу, другой — широкий крепыш с угловатой физиономией. Оба из тайной полиции. Представились, сунули в нос корочки, отвезли нас в какой-то дом на окраине. Они даже не кланялись. Знали, кто я, но вели себя, как с равным. Катрин и Таню уже допросили. Сейчас девушки ждали меня в холле.

— Итак, вы утверждаете, что неизвестный напал на вас по пути на вокзал? — спросил усатый.

— Да. Нас обстреляли, когда мы вылезли из брички. Мой человек был ранен, — я старался сохранять видимость спокойствия, но эти двое и заставляли меня нервничать.

— Ранение в шею довольно тяжёлое, — добавил крепыш, — странно, что он выжил.

— Мир полон чудес, — пожал я плечами.

— И вы утверждаете, что не убивали стрелявшего в вас? — спросил усатый.

— Нет. Моя дружинница его ранила в ногу. Когда я подошёл, он был уже мёртв.

— Отчего же он умер?

— Я не судмедэксперт. Сами скажите.

— Почему на вас напали? Если не ошибаюсь, это второе покушение за неделю? Кому вы так не угодили?

— Если не ошибаюсь, поиск ответа на такие вопросы — это ваша задача.

— Вот мы и пытаемся с ней справиться. Вас не ранили?

— Как видите, нет.

— Вы использовали защитные чары?

— Да.

— Мы знаем, что вас изгнал род Барятинских, и, кажется, причиной тому было отсутствие способностей. Это верно?

— Какое это имеет отношение к делу? — мне не нравилось, в каком направлении движется допрос. Складывалось ощущение, что покушение было лишь поводом, чтобы притащить меня сюда и выведать всю подноготную.

— Здесь мы задаём вопросы, Михаил Ярославович. Отвечайте на поставленный вопрос, — надавил крепыш.

— Извините, господа, но без адвоката я больше не скажу вам ни слова.

— Но если вам нечего скрывать, почему не ответить на такой простой вопрос? — спросил усатый.

— Больше никаких вопросов. Я всё сказал. А без предъявления обвинения вы не имеете права меня задерживать.

— Что ж, Михаил, значит, вопросов пока что не имеем, — усатый неприятно на меня взглянул, словно пытался прочесть мои мысли. — Можете быть свободны. Но учтите, мы всё равно узнаем то, что нас интересует.

Меня отпустили, и мы спешно покинули здание.

Из-за происшествия мы уже полдня мариновались в этом городке. Вначале приехала полиция, нас захотел допросить следователь, но я отказался. Тот настаивать не стал, а вот эти товарищи вели себя более агрессивно: они объяснили, что за отказ сотрудничать мне грозит уголовное наказание. Я не разбирался в тонкостях местного законодательства и не знал, насколько это правда, так что подчинился.

Виктора с нами не было, его сразу увезли в больницу. Таня сделала всё возможное, чтобы остановить кровотечение и чтобы рана немного затянулась до того, как приедут врачи. Дружинник выжил, но я не знал, в каком он состоянии и насколько хороша медицина в этом захудалом городишке. Нужен был врачеватель.

Таня выглядела подавленной. Перестрелка, а потом допрос в тайной полиции напугали её.

— Не вешай нос, — подбодрил я Таню, пока мы шли в больницу, где лежал Виктор. — Я-то думал, что в Арзамасе ты уже привыкла к постоянной стрельбе. А тут эдакие мелочи: пара выстрелов, да один труп,

— И вовсе не смешно. Тебя чуть не убили, — проворчала Таня, — а ты шутки шутишь.

— А что горевать что ли? Кажется я начинаю привыкать к этому.

— А я нет. Неужели это будет продолжаться постоянно?