Любовь по завещанию (СИ) - Шайлина Ирина - Страница 20

— Лучше?

— Щиплет теперь, — сказала избалованная принцесса, неведомо каким ветром в мои жены задутая. — У меня ещё шампанское есть…

Собралась было свои ноги снова вниз спустить, но я не позволил — через пару минут опять зубами застучит. Пусть уж у меня на коленях, я уже почти смирился, но шампанское точно не помешает.

Шампанское глухо хлопнул, пыхнуло ароматным дымком. Барби собрала в кулечек все кожурки от мандаринов и пробку туда же — чистюля. Я сделал глоток и поежился. Виски грел, а от шампанского пока только холоднее.

— Господи, какая гадость, — поморщился я.

— По акции купила, — пожала плечами Барби. — До зарплаты ещё две недели почти, а миллионерша я только в перспективе.

И тоже глоток сделала. Я остро пожалел, что у меня сигарет нет, сейчас бы закурить. Барби заерзала пятками у меня на коленях, одна так вовсе нахально сползла вниз по бедрам. Я на неё невольно посмотрел — колготки порвались, видимо, когда упала, кожа на коленках розовая. Сами колени ввиду нашей позы чуть задрались, платье короткое… Барби на меня и не смотрит, глаза закрыла, думает о чем-то. А я на неё — смотрю. И хмель в крови играет, нельзя пить, когда она рядом, нельзя. Желания сразу появляются… всякие. Вот сейчас хочется положить ладонь на холодную коленку, скользнуть между бёдер, которые почти сомкнуты, между ними тень такая… заманчивая. Подумаешь и даже в жар бросает, впору сбрасывать ажурный, в дырочку, шарф.

— А почему ты моего орла не взял? — спросила Барби и заерзала, сильнее укутываясь в свою шубу.

Что ей сказать? Что боюсь её такую маленькую? Что в памяти свежо, как может нутро выворачивать от мыслей о ней, от мечтаний, которым не суждено сбыться? Решил сказать максимально честно.

— Потому что нам не нужно сближаться, Барби. Мы с тобой двадцать лет знакомы, а может уже и больше. Нужно делать выводы.

Она засопела сморщив носик, ещё один глоток сделала. Я сам пьянел, а её наверное совсем развезло, весу то в ней… Наверное и правда пьяна, раз не замечает, что почти уперлась пяткой в мой член, благо член не дремлет и уже устремился навстречу.

— Ты меня всегда терпеть не мог. Как ты тогда сказал? Что я маленькая, ветреная, глупая и эгоистичная кукла… Вот как.

— Я и сейчас подпишусь под каждым словом.

— Козёл, — хмыкнула Барби, впрочем, беззлобно.

А бутылку я у неё отнял и сам приложился. Господи, таких праздников у меня не было, надеюсь, не будет больше никогда. Зато будет о чем вспомнить, а пятки Барби не забудутся точно.

— Ты была жуткой ябедой, — вспомнил я отчего-то улыбнувшись.

— Защитная реакция, — пожала плечами она.

А затем эта не в меру пьяненькая кукла — правда же, кукла, совсем освоилась. Приблизилась ближе, по максимуму, пахнуло шампанским и лёгкими, едва ощутимыми духами, прислонилась ко мне, щекотнув мехом шубы.

— Холодно, совсем холодно, — пожаловалась Барби.

А потом запустила свои ледяные ладошки мне под шарф. Надо сказать я думал до этого, что мёрзну, а оказывается вполне себе пригрелся, и Барби просто ошпарила меня льдом. Да ещё и член вместо того, чтобы скукожиться в ужасе горло расправил плечи. Нет, так дело не годится.

— Я знаю, что нужно делать! — бодро воскликнул я и сбежал из почти объятий.

— Что?

— Зарядку! Вставай немедленно, иначе уснёшь, нельзя спать!

Барби покрутила пальцем у виска, но поднялась. Вся такая красивая, в шубе и пинетках, порванных колготках, с бутылкой шампанского в руке. Я подпрыгнул и захлопал в ладоши, она потянула со смеха.

— Ну, вот можешь же быть нормальным, — протянула она. — Нужно было просто тебя напоить…

— Хватит лирики! — скомандовал я. — Раз, два, три!

Вскоре мы дурашливо маршировали расплескав остатки шампанского, Барби смеялась, я признаться — тоже. Затем она вспомнила песенку про ёлочку, которую знала наизусть. Я поразился — я тоже знал все слова. И подпевал даже, да. Мы сплясали хоровод вокруг бутылки и в изнеможении уселись прямо там же, на пол. Разогретая кожа, которая было покрылась испариной теперь сразу же замёрзла, словно ледком подернулась.

— Что-то звенит, — простучала зубами Барби.

— Яйца мои звенят, — откликнулся я. — Отмерзли.

Однако и правда — звенело. И даже шаги словно. Я замер выжидательно и не зря, на лестничную площадку поднялся сосед с женой. У обоих колпаки с бубенцами на головах звенят. Сначала он опешил, потом явно удивился, следом рассмотрел нас внимательно, и первым делом оценил пинетки.

— Лина! — воскликнул он укоризненно. — Сколько можно!?

Лина смущённо потупилась, покраснела даже, замяла в руках букет из еловых веток.

— Ккккключи, — выдавила Барби. — И с новым годом.

— До него ещё двадцать пять минут! Лина, скорее!

Соседи засуетились — ключи у них и правда были, что не могло не радовать. Вскоре мы проникли в нашу квартиру под причитания о том, что замок этот дурной давно менять надо, второй хороший, а этот работает через раз… редко, но метко.

— Писать! — воскликнула Барби и бросилась в туалет на негнущихся ногах. — Признаться, эта проблема меня тоже мучила, и через минуту она подозрительно спросила, — ты что, в раковину писаешь? Господи, знала же я, что не стоит ходить замуж…

— Я помою, — обещал я не прекращая процесса.

Затем Барби принялась снимать шубу. Замёрзла она даже сильнее моего, пальцы не гнутся, оно и понятно, что с неё взять — кукла. Шубу я ей расстегнуть помог, а затем ещё и лифчик — сама бы она не смогла.

— Иди в душ…

— А новый год?

— Сейчас шампанское открою.

Шампанское было, с Леночкой принесли две бутылки, одну выбросил, так как выдохлась, а вторая осталась. Признаться, пить и встречать новый год с Барби у меня и в мыслях не было, но сука, стресс… его нужно было снять.

— Захааар! — позвала Барби буквально через три минуты.

На часы смотрю — до нового года тринадцать минут. И вдруг остро захотелось, чтобы как положено, чтобы шампанское, куранты, желание загадать… Хотя ёлке я уже загадывал, и вон что получилось. Подошёл к двери в ванную, прислушался. Барби вошла только-только, вода шумит… Что могло случиться.

— Захар! — снова позвала она. — помоги…. Пожалуйста.

Дверь заперта, но замок для честных, при помощи любого ножа легко открывающийся, а я не на шутку взбудоражился. Вошёл, клубы пара, и Барби в них, мокрая, и наверняка — голая, так как в ванной сидит.

— Что случилось?

— Нога… судорога. Помоги, дай полотенце, не подглядывай только.

Я честно не подглядывал, набросил на Барби полотенце и помог выбраться из ванной, усадил в гостиной на диван. Сидит, зубами выстукивает. Макияж смыт, и она снова кажется совсем девчонкой. Той, что мне снилась раньше.

— Наверное потому что из холода в горячую воду полезла, — объяснил я, стараясь её смотреть на её голые плечи. — давай сюда свою ногу.

— Просто личный массажист, — улыбнулась Барби.

Потянулась к бутылке и хлебнула из горла, зачем я бокалы нёс? А потом самым коварным образом свою ледяную, голую, мокрую пятку прижал к моему голому животу и рассмеялась довольно, я даже вдруг вспомнил снова, почему её ненавидеть должен. А она полезла в карман шубы, которая тут же валяется и протянула на ладони орла.

— С наступающим…

Я сомневался лишь несколько секунд, но Барби успела сдать пальцы. Я со вздохом их разжал, приподнял птичку, разглядел, в сумрачном свете телевизора, с которого надрывалась поп звезда и мигающих гирлянд.

— Спасибо, — сказала я и следом признал — Красиво.

Дальше я хотел признаться, что у меня тоже есть подарок, но не успел. Барби от меня явно ничего хорошего не ждала, поэтому вновь приложилась к бутылке, я даже не успел сказать, что женский алкоголизм не излечим, хотя собирался. Полотенце в которое Барби пряталась своенравно выпустило завернутый край и сползло вниз. В ванной я не поглядывал, а сейчас полуголая Барби сидела прямо перед моим лицом.

— Ой, — сказала она и опустила бутылку, так резко, что шампанское плеснуло и на неё и на меня.