Под колпаком у ректора - Малиновская Елена Михайловна - Страница 49

— Господин Войс! — София бесцеремонно протиснулась вперед. Присела перед ректором в глубоком реверансе да так и замерла, словно не смея выпрямиться. Пролепетала, подобострастно глядя на него снизу вверх: — Позвольте засвидетельствовать вам мое бесконечное уважение и восхищение. Для меня великая честь быть здесь.

Бернард, стоявший позади меня, издал страдальческий стон и шумно завздыхал, переминаясь с ноги на ногу.

Любопытно. Неужели София вздумала соблазнить ректора? В принципе, я бы этому не удивилась. По-моему, это у нее излюбленный способ решения любых проблем, если судить по тому, как часто и настойчиво она пыталась склонить меня к подобному. Но в таком случае София поступает очень и очень глупо. Или всерьез полагает, что на господина Войса подействуют ее чары?

— София Клибси, — устало проговорил Артен, расслабленно откинувшись на спинку кресла, — встаньте, пожалуйста, прямо. Я не король и не заслуживаю подобных почестей.

— По-моему, вы заслуживаете их гораздо больше, чем его величество, — льстиво проговорила София.

— Встаньте!

О, я хорошо запомнила этот тон еще по вчерашнему вечеру. Поэтому совершенно не удивилась, когда София тут же выпрямилась. И преданно захлопала длинными ресницами, глядя на Артена в упор.

— А заодно отдайте мне ту колдовскую куколку, которую прячете в своем декольте, — потребовал с ехидной усмешкой Артен.

— Какую куколку? — нарочито изумилась София.

Артен вместо ответа лишь высоко вздернул бровь, глядя на Софию в упор.

И было в его взгляде что-то такое… Трудно описать словами, но он смотрел на мою подругу не как на живого человека, а так, словно мысленно уже жестоко убил, расчленил и сейчас прикидывал, как избавиться от тела.

София гулко сглотнула, мгновенно перестав улыбаться. Побледнела так сильно, что это стало заметно даже через искусно наложенный макияж. После чего покорно запустила руку в вырез платья.

— На стол, — сухо скомандовал Артен.

Я изумленно распахнула глаза, когда моя подруга и в самом деле положила перед ректором нечто, отдаленно напоминающее человеческую фигурку в миниатюре, слепленное из черного воска.

— Что это такое? — пробормотал себе под нос Даррен. Покосился на Бернарда, который вновь принялся вздыхать и сопеть.

— Где вы это взяли, София? — полюбопытствовал Артен. Затем вооружился графитной палочкой и с нескрываемым отвращением тронул странный предмет.

— Купила, — неохотно призналась девушка. С обидой пожаловалась: — Между прочим, я за эту куколку целое состояние отдала! Пришлось заложить кольцо, подаренное родителями.

— Ну и глупо. — Артен покачал головой, отложил в сторону графитную палочку и прищелкнул пальцами.

Тотчас же над куколкой вспыхнуло бесцветное пламя. Секунда-другая — и от нее не осталось даже пятна сажи. А самое удивительное, что пламя по непонятной причине пощадило полировку стола, которая осталась такой же безупречной.

— София Клибси, вы в курсе, что в Герстане любые заклинания и магические предметы, так или иначе затрагивающие свободную волю человека, считаются вне закона? — с воистину змеиным присвистом поинтересовался Артен, легким движением руки разогнав дымок, повисший в воздухе после уничтожения куколки.

Я мысленно ахнула от его слов. Ничего себе! Неужели София имела глупость купить куклу, посредством которой можно управлять действиями человека?

София медленно попятилась под гнетом тяжелого, немигающего взгляда ректора. Было видно, что она с трудом сдерживает слезы — губы и подбородок мелко задрожали, в голубых глазах заметалась паника.

— Но я… я… — пробормотала она. — Я не хотела ничего дурного!

— О да, конечно. — Артен ядовито хмыкнул. — София, вы понимаете, что я имею полное право вызвать полицию? И скорее всего, вы очень надолго отправитесь в тюрьму.

София шмыгнула носом раз, другой, а потом и вовсе расплакалась. Причем не так, как она плакала обычно — с крупными слезами, завораживающе красиво и медленно падающими с ее пушистых, густых ресниц. А по-настоящему. Ее нос мгновенно распух и покраснел, губы беспрестанно кривились в попытках сдержать рыдания.

— А как же приворотные зелья? — вдруг подал голос Даррен. — Как ни крути, но они влияют на волю человека, заставляя влюбляться того, кто нужен заказчику. Однако я что-то не припомню, чтобы они были под запретом.

— Потому что приворотные зелья — это чушь, — буркнул Артен. — Обычно они базируются на природных афродизиаках.

— На чем? — удивленно ляпнула я, впервые услышав подобное слово.

— На веществах, которые усиливают половое влечение, — любезно разъяснил мне Артен. — А с учетом, что зелья обычно добавляют в вино, то их эффект вполне объясним. К тому же продавцы настойчиво рекомендуют создать соответствующую обстановку. Романтический вечер, алкоголь. И без всяких зелий подобное сочетание часто приводит к совместно проведенной ночи. Нет, есть, безусловно, и настоящие приворотные зелья. Но их найти не так-то уж просто. — И сделал паузу, вновь все свое внимание обратив на притихшую Софию.

Та немного успокоилась за то время, пока Артен отвечал на вопрос Даррена. Но стоило только ректору замолчать, как слезы с удвоенной силой хлынули из ее глаз.

— Я больше не буду, — жалобно протянула она.

— Конечно, вы больше не будете, — зловеще пообещал ей Артен. — Потому как, София Клибси, еще одна подобная шалость — и вы год будете драить туалеты в академии! Клянусь своим даром.

То есть? Другими словами, Артен не собирается исключать Софию?

— Вам еще повезло, что куколка оказалась фальшивкой, — чуть мягче продолжил Артен. — Воистину, мастеров, способных создать нечто подобное, в Рочере еще меньше, чем стоящих травников, умеющих варить настоящие приворотные зелья.

— Фальшивка? — чуть слышно пискнула София.

— И я очень надеюсь, что она вам действительно дорого обошлась, — насмешливо проговорил Артен. — Потому что за свою глупость надо платить.

— Я же говорил, — буркнул Бернард. — Мне тот хмырь сразу не понравился. Так соловьем пел, свой товар расхваливая, а сапоги дырявые. Тоже мне великий маг нашелся.

— Ладно, забудем об этом маленьком недоразумении, — великодушно предложил Артен. — Однако, молодые люди, и это вас всех касается: это был последний раз, когда ваши так называемые шалости сходят вам с рук. В следующий раз наказание будет суровым и незамедлительным.

Так, еще страньше. О каком еще следующем разе он говорит?

— Значит, так, — продолжил тем временем Артен. — Я буду сегодня краток. И без того на вашу развеселую компанию слишком много времени потратил. Тем более давно наступили каникулы. Я не могу и не хочу все лето проводить в рабочем кабинете, гадая, что вы там еще вздумаете натворить. Вчера я принял решение по поводу вашей дальнейшей судьбы.

После чего придвинул к себе уже знакомый мне лист бумаги.

Надежда, зародившаяся было в моей душе после слов Артена, мгновенно погасла. Нет, он точно нас выгонит. Просто, наверное, вздумал поиздеваться напоследок.

— София Клибси, Даррен Ротч, Бернард Альпи и Арлин Бун, — торжественно зачитал Артен. — За осквернение усыпальницы академии вам выносится строгое предупреждение с занесением в личные дела.

И замолчал, поочередно посмотрев на каждого из нас.

Мое сердце сначала рухнуло в пятки, затем радостно забилось где-то в горле, когда я полностью осознала слова Артена Войса.

Другими словами, нас все-таки не исключат!

— Но это еще не все, — зловещим тоном обронил Артен.

Я вновь замерла в тревожном ожидании. Наверняка ректор придумал для нашей четверки какую-нибудь гадость. Не может быть, чтобы мы так легко отделались!

— После окончания каникул всю осень ваша четверка должна будет отработать на факультете некромантии в качестве добровольных помощников, — завершил Артен после короткой паузы.

— На факультете некромантии? — вырвалось удивленное у Даррена.

— Как-никак главным пострадавшим в результате вашей шалости признан Родерик Робертс, — пояснил Артен. — Полагаю, вы не будете с этим спорить. Кстати, на вашем месте я от всей души принес бы ему извинения и самую горячую благодарность.