Мои красавицы (ЛП) - Стрэнд Джефф - Страница 5

— Почему ты так решила? — спросила Герти.

— Ну, такое у меня сложилось первое впечатление о тебе.

— Ой, нет, что ты. Я очень импульсивна.

— Ладно. Хорошо. Приведи мне пример.

— У меня есть один поступок, но ты подумаешь, что я невменяемая.

— Мне нравится безумие. Рассказывай давай.

— Я приберегу его на следующие коктейли, — сказала Герти.

— Как, черт возьми, ты остаешься такой худой, если выпиваешь два молочных коктейля за один присест?

— Я много хожу пешком. 

— Логично. Знаешь я, пожалуй, воздержусь сегодня от второго.

— О, у нас дешевое свидание.

— В финансовом плане, может быть. Но ты лучше спроси моих бывших подружек о психологической цене.

Герти рассмеялась. Затем нахмурилась.

— О, ты... Я не... Я пошутила, когда назвал это свиданием... Я не...

— Ты натуралка. Я понимаю.

— Я даже не би. Извини. Я не...

— Я приняла твое приглашение, не чтобы пытаться совратить тебя.

Герти на это ничего не ответила. В помещении было не очень хорошо освещено, но Шарлин предположила, что ее щеки пылают ярко-красным.

— Я не агрессивная лесбиянка. И умею создавать связи с гетеросексуальными девушками, и меня совершенно устраивает мысль о том, что, между нами, ничего не будет. Уверяю тебя, я вижу в тебе просто подругу и ничего больше.

— А что, если бы я была бисексуалкой?

— Все еще просто друзья.

— Ты сделала комплимент моему телу.

— Нет, я сказала, что ты худая. И я бы похвалила тело Райана Рейнольдса, если бы он сидел рядом со мной. У него тоже нет ничего лишнего.

— Но почему только подруги?

— Ты уверена, что это твой первый коктейль?

— Да, но это чертовски крепкий коктейль. Наверное, мне следует ограничиться одним. Так все-таки почему только подруги?

— Сколько у тебя татуировок? Ни одной, верно?

— Есть одна.

— На груди?

— На лодыжке.

— Череп?

— Ламантин.

— Ламантин с клыками?

— Нет, просто ламантин.

— Видишь ли, это проблема. А соски у тебя проколоты?

— Ой, нет.

— Это еще одна проблема. С чем я, по-твоему, должна играть языком? Кроме того, мой вкус в женщинах относится к тем, кто является эмоциональными черными дырами. А ты мне кажешься немного чувствительной. И я могу с уверенностью сказать, что ты была бы эгоистичной любовницей. Получить свое, но ничего не дать взамен. Пальцами, разве что может быть, но ими я и сама могу.

— Я бы хотела сменить тему, — сказала Герти.

— Если ты когда-нибудь решишь играть за другую команду, я могу тебя подцепить, но, боюсь, наши отношения навсегда останутся только платоническими.

— Извини, если я кажусь странной.

— Не парься. Странности окружают меня.

— Ты всегда знала, что ты лесбиянка?

— Нет.

— А когда ты это поняла?

— В тот момент у меня во рту был член.

— Понимаю.

— Мне нравился парень, к которому он был прикреплен, и я признаю эстетические достоинства того конкретного члена — он был очень крутой — но он ни черта не делал для меня. Я поняла, что лгала себе о своем влечении к парням. Вскоре после этого я решила действовать, руководствуясь какими-то странными мягкими чувствами, которые с начала я не могла до конца понять, и когда поняла, это было именно то, что мне и было нужно.

— Парень хоть успел кончить?

— Я доделала рукой. Я же не монстр.

— А твоя семья поддержала тебя? — спросила Герти.

— Не сразу. Но теперь у нас все хорошо.

— И сколько времени на это ушло?

— Одна вещь, которую ты должна знать обо мне. Я с радостью расскажу тебе, что поняла, что мне нравятся девушки во время того, как делала минет, но на самом деле я не очень люблю так много говорить о себе. Так что теперь твоя очередь. Приведи мне пример того, на сколько ты импульсивна.

Герти допила остатки своего молочного коктейля.

— Ты же слышала о пропавших женщинах?

— Эм-м-м, в Хорнбич-Ридж, верно? Трое или четверо?

— По крайней мере, восемь за последние несколько месяцев, если расширить диапазон поиска. Женщины, которые ушли одни, и о них больше никто ничего не слышал. А ты знала, что у них у всех были длинные темные волосы?

-Нет этого я не знала. — Короткие черные волосы Шарлин были настолько панк-роковыми, насколько это могло сойти ей с рук во время работы в семейном ресторане. Трэвис никогда не придавал значения ее розовым прядям или тому, что у нее был выбрит висок с левой стороны, а также он не возражал против ее кольца в носу. На собеседовании при приеме на работу он спросил, не согласится ли она вынуть английскую булавку из брови при обслуживании клиентов, потому что от ее вида у него по спине бегут мурашки, и она согласилась. У Герти были короткие светлые волосы, которые казались естественными.

— На самом деле это не попало в новости, но я уверена, что полиция просто замалчивает эту информацию, — сказала Герти. — Если это делает один и тот же человек, то у него определенно есть свой типаж.

Шарлин чувствовала, что этот разговор, возможно, не пойдет в том направлении на который она рассчитывала.

— Хорошо, — сказала она. — Когда ты сказала, что ты импульсивна, я подумала, что ты имела в виду скорее «брошу все и рвану в Вегас».

— Я еще не дошла к тому, к чему клоню.

— Ты уверена в этом?

— Одна из пропавших девушек — моя двоюродная сестра Кимберли.

— Ох, черт, мне очень жаль.

— Она исчезла около двух месяцев назад. Кимберли безумно любит своего мужа, и у нее двое маленьких детей. Она бы в жизни никогда их не бросила. Никогда.

— Это ужасно, что им приходится проходить через такое, — сказала Шарлин. — Даже не могу себе представить, как бы я справлялась с таким незнанием.

— Итак, каждую ночь я хожу по улицам Хорнбич-Ридж, в парике с длинными каштановыми волосами, пытаясь поймать парня, который это сделал.

Каждая из них заказала еще по коктейлю.

— Поясни мне пожалуйста, что ты делаешь, — сказала Шарлин. — Потому что ты была права, когда сказала, что я подумаю, что ты сумасшедшая.

— Да, я согласна, что это не совсем умно, — сказала Герти.

— Ну, так давай объясняй же.

— У меня есть электрошокер и настоящий пистолет. Каждые пару ночей я выезжаю в Хорнбин-Ридж, надеваю парик и часами хожу по улицам, надеясь, что он придет за мной. Если он это сделает, его будет ждать не очень неприятный сюрприз.

— Позволь мне прояснить, — сказала Шарлин. — Ты разгуливаешь после наступления темноты в... знаешь что, мне не нужно резюмировать то, что ты сказала. Ты понимаешь, как это звучит.

— У меня есть разрешение на ношения огнестрельного оружия.

— В общем-то, я не это имела в виду.

— И я быстро вытаскиваю шокер. Так что, если он придет за мной, я знаю, что смогу защитить себя. Он быстро окажется на тротуаре в луже собственной мочи, а потом копы заставят его отвести их к пропавшим женщинам.

— А что если у него тоже будет пистолет? Что ты сделаешь, если он просто направит на тебя пушку и скажет: «Лезь в багажник моей машины, сука»?

— Я слежу за новостями. Ты не можешь просто так взять и похитить восемь человек — по крайней мере — просто направив на них оружие и дав инструкции. Он должен был как-то заманить их.

— Или выпрыгнуть на них из тени.

— Я осторожна.

— О, да, ты говоришь, как удивительная мисс Осторожность. В течение дня она проводит уроки безопасности для маленьких детишек. А по вечерам у нее все идет наперекосяк.

— Да, план, конечно, такой себе. Но я не собираюсь просто сидеть дома и ждать, пока копы поймают этого парня. Не тогда, когда я могла бы внести свой вклад.

— Почему ты думаешь, что это парень?

— Я не знаю. Но когда похищают восемь женщин с длинными темными волосами, я склонна предполагать, что похититель еб*нутый чувак.

— Да, это имеет смысл.

— А вообще мне все равно. Если это окажется цыпочка, то ее я тоже пристрелю.

Бармен поставил молочные коктейли на стойку перед ними.