Она под запретом (СИ) - Салах Алайна - Страница 27

Поприветствовав и Инессу, я иду к Луизе. Голову сверлит непрошеная мысль: что означает появление Ладыгиных здесь? Слияние двух влиятельных семей? Официальное заявление Арсения и Инессы о себе как о паре? Он что, скоро женится?

Странно, но эта догадка вызывает во мне прилив раздражения. Вот уж и впрямь непорядочный. Несколько дней назад заявился ко мне домой, спрашивал о моей девственности, а сегодня притащил сюда всю семью Инессы.

Внезапно вспыхнувшая злость придаёт мне уверенности. Выпрямившись, я развязываю парео и беру у Луизы масло для загара. Обычно я размазываю его сидя, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но сейчас решаю наплевать на подобную скромность. Чего мне стесняться? И Данил, и Арсений находятся в компании своих великолепных девушек. Им не должно быть до меня дела.

— Как дела, Аин? — от звука знакомого голоса и лёгкого прикосновения к плечу кожа покрывается мурашками. Из бассейна вышел Данил. На его глазах солнечные очки, от воды и без того чёрные волосы стали темнее.

Залюбовавшись им, я не сразу нахожусь с ответом.

— Эм-м… Всё отлично… А у тебя как? Луиза говорила, что у тебя много работы в последнее время, — спохватившись, кошусь на сестру: не сболтнула ли я лишнего?

— Много работы не то слово, — шутливо ворчит она, глядя на Даню. — Думала уже послать к чёрту этого трудоголика, но потом смягчилась, — вытянув вверх руки, Луиза сжимает и разжимает пальцы, требуя объятий. — Тебе повезло, что ты у меня на хорошем счету, Косицкий.

— Я же мокрый, — Данил перехватывает со столика минералку, которую я принесла, и делает глоток. — Арс, а Вован из Дубая вернулся?

— Вроде бы завтра должен, — задумчиво отвечает тот, по-прежнему не отрывая взгляд от телефона.

— Он тебе фотографии присылал? — оживляется Инесса и, грациозно потянувшись, садится. — С ними в отеле автогонщик отдыхает… Фамилию забыла… Который в «Ле-Мане» победил.

— В «Ле-Мане» много кто побеждал. Нет, он мне не присылал.

«Всё-таки Арсений — редкостный грубиян. Инесса из кожи вон лезет, чтобы его внимание привлечь, а он даже головы в её сторону не поворачивает», — не без толики удовлетворения думаю я. Приятно осознавать, что не весь комплект его пренебрежения достался мне.

Впрочем, не похоже, чтобы Инессу это как-то задело, потому что она встаёт позади Арсения и пробегается пальцами по его волосам. Я возвращаю масло Луизе и отворачиваюсь. Для чего я вообще так рано намазалась? Нужно было сначала искупаться.

Искупаться я не успеваю, потому что минут десять спустя отчим объявляет о готовности мяса. Я снова натягиваю парео, Луиза и Инесса делают то же самое.

За столом разговаривает в основном старшее поколение, лишь сестра иногда вставляет какие-нибудь шутки. Арсений пару раз уходит с телефоном, и каждый раз в его отсутствие Инесса и Луиза начинают о чём-то шептаться. Меня накрывает странное и тёмное чувство, близкое к ревности. Я слишком привыкла считать себя частью этой семьи, пусть и не самой значимой, привыкла к расположению Луизы, а сейчас чувствую, будто всего этого лишаюсь. Если у Арсения и Инессы всё настолько серьёзно, то скоро она займёт моё место, и обо мне забудут. От этих мыслей есть откровенно расхотелось, и только из уважения к отчиму я заставляю себя проглотить кусок мяса.

— Спасибо, было очень вкусно, — отодвинув стул, я встаю. — Пойду немного поплаваю.

Против моего ухода никто не возражает: Арсений вернулся за стол, переключив на себя внимание Инессы, Луиза вновь смотрит на Данила, а отчим продолжает беседу с Ладыгиным.

Проведя в воде десять минут в попытке остудить голову и успокоиться, я возвращаюсь к шезлонгам. Намокший хвост заматываю в пучок — было идиотизмом не сделать этого сразу — и надеваю солнцезащитные очки, чтобы никто из присутствующих не разглядел, в каком подавленном состоянии я нахожусь.

— Мясо обалденное, — сестра плюхается рядом и подталкивает меня бедром, чтобы подвинулась. — Ты чего так рано удрала?

— В жару есть не очень хочется, — бурчу я, делая вид, что увлечена изучением этикетки масла для загара. — Инесса за столом осталась?

— А где ей ещё быть? — Луиза задирает подбородок, подставляя лицо под солнечные лучи. — Там же Арс сидит.

— Это у них вроде знакомства с родителями, я так понимаю?

Сестра насмешливо фыркает, заставляя меня на себя посмотреть.

— Я сама чуть не упала, когда они всей делегацией сюда приехали. Думаю, ну и ну, Арса охомутали, похоже. А это, оказывается, папа Ладыгина пригласил, ну и Инесса, естественно, с ними приехала. Я тоже весь день пытаюсь понять, серьёзно у них или нет — от Арса же хрен чего добьёшься, сама знаешь. Инессу спрашиваю, а она таинственности напускает, типа: ой, не буду ничего говорить, не хочу сглазить, — Луиза корчит смешную гримасу и закатывает глаза: — Короче, сказать ей тупо нечего. Ну ты сама видела: он ведёт себя с ней, как со всеми. Просто трахаются они, но Неса, конечно, хочет большего.

Облегчение и радость множатся во мне так стремительно, что едва удаётся сдержать расплывающуюся улыбку. Всё не так, как мне показалось. Луиза не стремится меня заменить, и Инесса, кажется, не метит на моё место.

За такие мысли мне быстро становится стыдно, и из вежливости я позволяю себе усомниться:

— С её родителями и внешностью, думаешь, она бы стала такое терпеть?

— А причём тут внешность и родители? Инесса не человек, что ли? Я бы сама с таким, как Арс, быть не смогла, но многим его холодность и закрытость, наоборот, нравятся.

— Да, с ним, наверное, непросто, — осторожно замечаю я, глядя на Данила, заходящего в дом.

— Ага. С ним, как с Даней, не поболтаешь. Но одного у Арса не отнять: он ответственный и надёжный. Папа говорит, что у него поэтому бизнес прёт, — потому что никогда людей не подводит.

Здесь я не могу не улыбнуться.

— Пётр вас обоих очень любит.

— Арсения больше, — легко и без какой-либо обиды произносит Луиза. — Арс тоже папу обожает, хотя по ним так сразу и не скажешь, — она вдруг резко ко мне поворачивается и насмешливо щурится: — А ты меня к Инессе приревновала, да, дурёшка?

— Чего-о-о? — отшучиваюсь я, благодарная солнечным очкам за то, что скрывают мои глаза. — Ерунду не говори.

— Ты бы видела свои надутые губы. Я думала, пар из ноздрей пойдёт.

— Ой, заткнись.

Скоро на шезлонги возвращается Арсений, следом за ним приходит Инесса. После разговора с Луизой моё настроение скакнуло на сотню отметок выше, и я даже стала чувствовать себя раскованнее. Настолько, чтобы самой обратиться к Арсению.

— Валерий Аркадьевич сказал, что террасу к концу месяца доделают. Вам немного осталось там, да?

Арсений поворачивается ко мне, и я на секунду жалею, что в этот момент решила натереть живот маслом. Но сожаление мгновенно проходит, потому что его взгляд остаётся таким же незаинтересованным и равнодушным.

— К концу следующей недели всё завершим.

Через минуту его окликает отчим, Арсений встаёт и уходит. Не знаю почему, но в этот момент я ощущаю острое разочарование.

— Ой, уже вечер, а солнце жарит как в Африке, — обмахиваясь рукой, Луиза встаёт и начинает поправлять плавки на ягодицах. — Я плавать. Не хочешь, Аин?

Я мотаю головой, потому что уже трижды окуналась в воду и отлично себя чувствую, лёжа в тени зонта.

— И ты тоже, конечно, не пойдёшь, — ворчит Луиза, глядя на Данила, который уже минуты три как разговаривает по телефону, обсуждая какое-то чрезвычайное происшествие у себя в цеху.

Он указывает пальцем на трубку, и сестра, картинно вздохнув, идёт в бассейн одна.

Я снова надеваю наушники, чтобы Данил имел возможность спокойно договорить, и закрываю глаза. Почему-то мне начинает казаться, что их ссора с Луизой не до конца исчерпала себя, хотя в пользу этого подозрения нет ни единого факта: они разговаривают как обычно, смеются и шутят. Возможно, это из-за того, что любая сегодняшняя попытка Луизы войти в тактильный контакт с Данилом встречала вежливое уклонение с его стороны. Мне вдруг вспоминаются слова Веры, что сестры бывает много, а Данил не тот, кем можно понукать. Вдруг дело в этом? Луиза действительно любит, чтобы всё шло по её, а Даня от этого устал.