Авиатор: назад в СССР 3 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 38

— Женя, кто ж меня отпустит?

— Как кто? Конференция по истории, а ты у нас в ней разбираешься на уровне преподавателей вашей кафедры Марксизма-Ленинизма.

Идея, конечно, хорошая. Только не проще было бы дождаться отпуска и тогда поехать без всяких уговоров и разного рода махинаций. На моё удивление, но Константину Юрьевичу без проблем удалось выбить для меня эту командировку.

— Стальнов помог. Постоянно с ним контактируем по разного рода семинарам и встречам. Очень энергичный человек. Готов организовывать встречи хоть каждую неделю, — распинался передо мной Горшков-старший, когда мы уже летели в пассажирском Ту-134.

Интересно, знает ли он, что полковник Стальнов имеет скрытый интерес в подобных мероприятиях. Любит он застолья в учительских, в то время, когда проходят основные действия у курсантов и студентов.

Аэропорт «Внуково» встретил нас большим количеством самолётов и долгим рулением к пассажирским перронам.

При выходе из самолёта, я обратил внимание на бортовой номер — СССР-65816. Пройдёт несколько месяцев и в небе над Дзержинском произойдёт одна из крупнейших авиакатастроф за всю историю авиации.

Из-за ошибки диспетчеров столкнуться два самолёта. Погибнет 178 человек. О судьбе специалистов по управлению воздушным движением я уже и не припомню. Почему-то мне вспомнился именно этот бортовой номер.

В своё время, когда Белогорское стало выпускать именно офицеров боевого управления, а я был переведён из лётного училища, мы разбирали каждый подобный случай, чтобы не совершать столь чудовищных ошибок. Ведь после такого инцидента, ты не сможешь спать и нормально жить, зная, к чему привела твоя ошибка.

Что ещё было примечательно в этой авиакатастрофе, так это то, что она получила большой общественный резонанс. И всё из-за гибели футбольной команды «Пахтакор», которая была в том сезоне на хорошем ходу.

Видами Москвы я обожал любоваться после каждой своей командировки, прилетая на военных самолётах на аэродром Чкаловский. Берешь такси до ближайшей станции метро, а потом перебираешься на Московское Центральное Кольцо. Эту ветку, которая идёт через всю столицу, откроют только в 2016 году.

Из окна скоростного поезда я мог тогда смотреть на виды строящихся и построенных высоток, стадионов, торговых центров и развязок.

Сейчас я ехал в такси, и Константин Юрьевич рассказывал нам о новых объектах, которые сооружают к Олимпиаде 1980 года. Пока ещё не объявлен бойкот со стороны многих капиталистических стран, которые не захотели ехать к нам соревноваться в честной борьбе, а не в кровавых локальных конфликтах. Многие из них они сами же и развязали.

Мимо проносились строящиеся спорткомплекс «Олимпийский» и бассейн с таким же названием на проспекте Мира. К декабрю этого года откроют ещё и велотрек в Крылатском, который станет самым большим в мире.

А гораздо раньше — в июле — откроют гостиницу мирового класса «Космос». И, тоже, её строительство было обусловлено будущим спортивным форумом.

Не сразу я узнал здание КГБ. Оно ещё в старом фасаде, но вскоре его будут реконструировать.

— Сергей, кстати, а ты бы не хотел сходить на интереснейшую лекцию одного химика? Женька мне все уши прожужжала о его талантах, и мне интересно стало посмотреть, что он за фрукт, — повернулся ко мне с переднего сиденья Горшков. — Степаном Степановичем Платовым зовут.

Предложение с посещением лекции меня не очень впечатлило. Встречаться с Платовым при большом скоплении народа смысла не было. А вот попробовать проследить за ним и узнать где живёт профессор стоит.

— Серёжа, перестань в разведчиков играть. Давай просто догоним его и спросим, — шепнула мне Женя, когда мы с ней ехали в вагоне метро.

Из виду я старался не упускать свой объект. С одной стороны, моя девушка права — нет смысла гоняться за Степаном Степановичем, если можно с ним переговорить и здесь. Но не факт, что он будет отвечать на мои вопросы при большом скоплении людей.

— У дома будет потише. Потерпи. Уверен, что скоро приедем. Установим контакт и всё.

— Зачем такие сложности? Контакты какие-то! — возмущалась Женя, надувая губы.

Но это «скоро» длилось очень долго. Следовать пришлось достаточно далеко. Одна станция метро сменялась на другую, затем автобусы. Ощущение такое, будто Платов специально пытается запутать нас. Берёт измором.

— Если он не выйдет на следующей остановке, я сама его спрошу, — устало пробормотала Женя, еле удерживая свою голову, чтобы не провалиться в сон.

За окнами автобуса уже было достаточно темно, чтобы возникла необходимость включения уличного освещения. Однако, район, где проживал Платов, постепенно погружался в вечернюю темноту.

Местом жительства Степан Степановича оказалось Чертаново. В эти годы этот район продолжал строиться, зарастая высотными домами различной конфигурации. От того и освещение пока отсутствует в некоторых местах.

Особое место здесь занимало строительство экспериментального района «Северное Чертаново». Для своего времени этот жилой массив должен был стать уникальным. Помимо разветвлённой сети подземных гаражей, пневматической системы мусоропровода, появился также комплекс датчиков. Он контролировал работу инженерных систем и выводил данные в центральную диспетчерскую района.

Предполагалось, что сюда же будут водить экскурсии для иностранцев, показывая коммунистический город будущего. Естественно, сделано было далеко не всё.

Платов шёл по тротуару к дому, когда из-за угла здания на большой скорости выехал ВАЗ-2101. Визг тормозов, и из кабины вышли трое рослых парней в спортивных костюмах.

— С нами пойдёшь, — спокойно сказал профессору один из них, выбивая из рук чемодан и выкручивая ему руку.

Платов отчаянно принялся отбиваться от нападавших, но всё тщетно.

— Вы... кто? Что... это за..., — начал показывать своё недовольство Платов, но противостоять мордоворотам сил у него не было.

— Серёжа, к... к будке! — закричала Женя, когда я сорвался с места в сторону основного действа. — Таксофон не там...

Конечно, не там! Пока вызовем кого-нибудь, Платова увезут в багажнике, который, к слову уже открыли.

— Стоять! — крикнул я, влетая коленом в спину ближайшего ко мне бандюги.

Пока тот летел носом в асфальт, пришлось переключиться на следующего. Тот сразу выхватил нож, и сделал выпад в мою сторону. Уход, захват и обезоруживание противника, который взвизгнул, когда я прокручивал его вокруг себя, захватив кисть. Хруст был не сильный, так что кость у него цела.

Краем глаза я видел, как Платов попробовал выкрутиться из захвата противника, отмахнувшись локтём. Бандит оказался проворнее, и успел увернуться от удара.

— Теперь ты, — сказал я, двигаясь к третьему, но тот оказался гораздо трусливее остальных.

Оттолкнув в сторону Платова, он кинулся за упавшим ножом. Немного попугав меня, размахивая во все стороны «пером», он юркнул на водительское сиденье. Я и не успел заметить, как все трое уже сидели в машине, крича друг на друга, что нужно быстрее трогаться.

— Степан Степанович, вы в порядке? — спросил я, подойдя к лежащему в кустах профессору.

— Не исключено, что есть травма. Но всё хорошо. Вы кто, мил человек и откуда знаете меня?

— Так... на вашу лекцию сегодня ходил. Вот за автографом шёл.

— Ерундой не занимайтесь! У меня отродясь не брали эту вашу подпись, — ворчал Платов, поднимаясь на ноги. — Кто вы?

— Странно вы благодарите за помощь. Может, не стоило мне ввязываться?

— Может. Кто вы?

— Родин моя фамилия. Зовут...

— До свидания, Сергей. За помощь не благодарю, поскольку не просил, — бросил мне Платов.

Очень странно, что он угадал моё имя. Даже бровью не повел, когда говорил. Ещё и нападавшие — слишком быстро сдались. Не сильно похоже на инсценировку, но сомнения такие закрались.

А может конкуренты из научной среды подослали верзил разобраться? Кто его знает, какие там у него отношения с другими научными деятелями. Небось, очередную премию не поделили или патент.