Я твоя навеки, ты мой навсегда (СИ) - Ночь Ева - Страница 47

Властная какая у меня девушка. И не поспоришь же. Да я и не собирался. Мы беременные, между прочим. Пусть хоть на голове стоит: с того самого объяснения я наконец-то обрёл подобие покоя и потакал всем её капризам, коих, если честно, было не так уж и много.

К бабуле мы тоже почти сразу тогда сходили.

– Наконец-то! – заявила моя веселушка, как только мы появились на пороге её палаты. – Я уже думала, что не дождусь!

Бабуля протянула к Илонке руки, и та не стала кочевряжиться – смело шагнула в её объятия.

– Ты же меня простишь, правда? – заглядывала бабуля ей в глаза.

– Я уже, – улыбнулась ей Илона и, кажется, с той минуты бабулю будто подменили: она резко пошла на поправку, хоть и так особо не жаловалась. А вот поди ж ты.

– Хочу дожить до правнуков! – заявила она на следующий день.

Я с Илоны слово взял: ни-ни, а то нам конец. Порадуем уже под ёлкой, чтобы символично, так сказать. Преподнесём дополнительный подарок к иконостасу, который купили ей для семейных фотографий. Я уже даже подозреваю, чьи фото она туда разместит. И вряд ли это будут ностальгические снимки прошлого. Для этого у неё альбом имеется.

В субботу спозаранку в дверь позвонили. Илонка думала, это бригада носильщиков приехала. И только я точно знал, кто там припёрся.

– Юра! – почти потеряла дар речи моя почти Островская.

– Здравствуй, дорогая, – не стал теряться этот шельмец и с превеликим удовольствием потискал мою почти жену и расцеловал в обе щёки. – Вот, явился по приказанию Его Величества.

– Ты… вы… – не находила слов моя королевишна и переводила возмущённый взгляд с него на меня.

– Ну, ты ж просила? – развёл я руками. – Вот мы и объединились. Познакомились ближе, нашли общие точки соприкосновения. Бизнес-партнёры теперь.

что не позволил своей жене мозг мне выклевать.

Собственно, всё катилось к счастливому Новому году и бракосочетанию, но ложка дёгтя в этой бочке мёда всё же нашлась. Как говорят, идеологический враг не дремал и всё же сделал попытку подгадить. И в этой непростой ситуации я всё же сказал папе спасибо за то, что однажды сходил налево. Оказывается, всё, что ни делается, к лучшему, но по-настоящему смысл этой фразы я понял только тогда, когда Юра, образно говоря, закрыл грудью амбразуру.

Глава 27

Илона

– Наконец-то я могу быть за тебя спокойна! – заявила моя подруга Люда, когда мы встретились в обеденный перерыв.

«Наш дом» – кафе семейного типа. Здесь у нас вкусно кормят, а детишек можно пристроить в надёжные добрые руки, чем Люда и воспользовалась, чтобы спокойно со мной пообщаться.

– Надо почаще к вам приходить, – заметила она, с удовольствием прикладываясь к салату. – Питание на высшем уровне, дети присмотрены, музыка отличная, даже днём.

Можно подумать, вечером музыка плохая. Но спорить сейчас лень: я тоже отдыхаю. Зима. Спячка. Витаминов не хватает, а мой организм потихоньку перестраивается.

– Как ты там, мой маленький? – сюсюкает Людка с моим животом. Там ещё ничего не видно, но не для моей несравненной подруги. – Ты бы юбку подобрала пошире. А то передавливаешь нам все важные органы.

Я снова молчу: юбка на мне болтается, я чуть в весе сбросила, потому что в последние дни «мои нервы» разыгрались в полный рост. Меня теперь не только по утрам тошнит. Бывает, и среди дня прихватывает: запах не понравился или кусочек отбивной был лишним.

– Сразу видно: счастливая, – продолжает свой монолог Людка, – сидишь, довольная всем, улыбаешься и не разговариваешь.

Её сей факт не очень огорчает: Веретенникова с беседой неплохо и сама справляется – болтает без умолку.

– А этот с тобой теперь постоянно? – кивает она на Сёму, что верным стражем находится всегда неподалёку.

– Пока Островский меня не забирает, – продолжаю благодушно улыбаться. – Ему так спокойнее, а мне Сёма не мешает. Несмотря на габариты, очень незаметный и деликатный мужчина.

– Такого не заметишь, как же! – Людка сурово поджимает губы. Ей не нравится сам факт, что на меня кто-то покуситься может. – Но пусть, да, а то ходят тут всякие маньяки, а нас сейчас беречь нужно, правда, маленький? – снова она сюсюкает с моим животом. Мне иногда кажется, что живот теперь – отдельное государство. С ним разговаривают больше, чем со мной, но почему-то не обидно.

Ястребовский пропал, не давал о себе знать. Это радовало и беспокоило одновременно. Внутреннее чутьё подсказывало, что такие, как он, просто так не сдаются. И то, что со мной рядом Семён, говорило само за себя.

– Всё под контролем, – заявил мне Островский, как только я робко попыталась поговорить на эту тему. – Но пусть пока остаётся всё, как есть. Мне спокойнее. С остальным, я надеюсь, справлюсь самостоятельно и позабочусь, чтобы этот экс-жених больше тебя не беспокоил.

Больше я ни о чём не спрашивала, но иногда нет-нет, да поднималась во мне тревога, била в колокола и заставляла всё равно напрягаться.

Сегодня с работы меня приехал забирать не Островский.

– Илон, у меня важные переговоры нарисовались, я уже в пути, за тобой Юра приедет и отвезёт домой, – позвонил он мне в конце рабочего дня.

Юре я была рада. Хоть и чувствовала некую неловкость. Чуть-чуть. Он ведь тоже был немножечко женихом.

– Привет, – встретил он меня у входа. Красивый до невозможности. Улыбка добрая, искренняя. Такое тепло от него идёт, что невольно становится жаль всех тех девушек, что разбили об него свои сердца. – Предлагаю поужинать, – протягивает он руку и добавляет, видя, что я колеблюсь: – Не бойся, я не ем на ужин девушку своего брата.

Кажется, мы уже на новый уровень вышли: Островский и Вересов всё легче об этом говорят и не делают вид, что никто друг для друга. Может, именно поэтому я соглашаюсь.

– Хорошо, но недолго: бабушка будет беспокоиться да и Васька ждёт.

– Бабушке, – хохотнул Вересов, – не скучно: она пригласила в гости свою подругу-экстрасенса, и сегодня у них сеанс спиритической связи с потусторонним миром. Так что ужин в ресторане – лучший вариант скоротать время, пока господин Островский сражается, как лев, за новые перспективы распространения программного обеспечения. Думаю, у него неплохие шансы откусить очень жирный кусок.

Он вёл себя безупречно – ни одного неправильного жеста, ни одного косого взгляда. Идеальность делала Юру похожим на манекен, и с этим нужно было что-то делать.

Хорошо, что Островский где-то там, воюет. А у нас с Юрой есть шанс перейти на новый уровень общения.

– Расслабься, – сказала я ему, когда мы устроились за столиком в уютном ресторанчике. – Я понимаю, что наше знакомство немного необычное получилось, но мы теперь семья, и нам придётся общаться часто, я надеюсь.

Он бросил на меня загадочный взгляд. На губах снова заиграла полуулыбка.

– Всё-то ты знаешь, прекрасная Илона. Но не думай, что ты для меня была всего лишь средством, чтобы подобраться к Островскому.

– А это не так? – спросила мягко.

Даже если он сейчас ответит утвердительно, я не огорчусь и даже не обижусь. Я не могу на него сердиться. Он милый и очень хороший. Правильный изнутри. В нём чувствуется и стержень, и благородство. А ещё – одиночество, хоть он неплохо маскируется.

– Не совсем так, – подзывает он жестом официанта, делает заказ и на меня не смотрит, поглощённый выбором блюд. – Ты сама сделаешь заказ или на мой вкус?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Давай на твой. Рискну, – мне нравится, как мы сидим и разговариваем. Это очень нужная ступень, которую нам надо преодолеть вместе.

У него отличное чутьё. А может, Юра просто что-то понимает в беременных женщинах, потому что он заказывает очень лёгкую еду. Я бы лучше не справилась.

Я ничего о нём не знаю – вот что приходит первое в голову. И вряд ли кто-то заглядывал ему в душу и может похвастаться, что изучил его привычки и предпочтения.

– Не будь он мой брат и не будь твоё сердце занято, всё могло сложиться по-другому, – продолжает Юра прерванный разговор.