Выбери любимый жанр

Порочные лжецы (ЛП) - Ли Лора - Страница 22


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

22

Мы оба тяжело дышим. Кипим. Мне кажется, что я взорвусь, если не найду выхода этой агрессии. Я отпускаю ее запястья и делаю шаг назад, не доверяя себе, но Жасмин сжимает в кулаке ткань моей рубашки и притягивает меня к себе.

Я хмурюсь.

— Что ты…

— Заткнись, — Жасмин приподнимается на цыпочки, обхватывает мою шею сзади и прижимается губами к моим.

Наши зубы сталкиваются, а языки переплетаются в безумии едва сдерживаемого насилия. Мой член дергается, когда она прикусывает мою нижнюю губу достаточно сильно, чтобы пустить кровь, а затем высасывает. Я поднимаю ее крошечное тело, обвиваю ее ноги вокруг моей талии, а затем впечатываю ее в ближайшую стену.

— Черт, — стону я, вдавливая свой член в ее сердцевину. — Ты сводишь меня с ума.

Жасмин стонет, когда я покусываю часть ее шеи.

— Взаимно.

Я шиплю, когда она прижимается ко мне сильнее. Я чувствую тепло ее киски через свои брюки, когда она двигает своим телом вверх и вниз, поглаживая меня.

— Будешь продолжать в том же духе, милая, и тебя оттрахают.

Она выглядит так, будто действительно думает об этом. Боже.

Через мгновение Жас медленно убирает мои руки со своих бедер и опускается на землю.

— Убирайся.

Мое тело воюет с моей головой. Я знаю, что она хочет меня так же сильно, как я хочу ее. На ее коже заметен румянец возбуждения, соски твердые, а губы слегка приоткрыты.

Глаза Жасмин сузились.

— Я серьезно, Кингстон. Уйди. Блядь. Вон.

Я поднял руки.

— Остынь, черт возьми. Я ухожу.

Я ныряю в театральный зал и бросаюсь в одно из плюшевых глубоких кресел, ожидая, пока мой член успокоится. Я стону, приспосабливаясь. Что это, блядь, было? Я никогда — я имею в виду никогда — не позволял своему члену управлять мной до встречи с Жасмин. Слава Богу, у нее хватило ума остановить это крушение поезда до того, как оно зашло еще дальше.

Потому что у меня точно нет.

16. Жас

Я провожу полотенцем по волосам, направляясь в гардеробную, чтобы одеться. Как только я вернулась домой из школы, у меня накопилось столько разочарования за день, что мне нужно было как-то его выплеснуть. Бег всегда был для меня отдушиной, и поскольку я еще не слишком хорошо знакома с этим районом, я решила воспользоваться просторным домашним спортзалом. Конечно, у Чарльза Каллахана есть только самое лучшее оборудование. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, как включить эту чертову беговую дорожку, но как только я это сделала, было довольно легко выбрать запрограммированную дистанцию.

Примерно через четыре мили после начала пробежки я достигла того места в своей голове, где все, на чем я сосредоточилась, было жжение в мышцах. На что было способно мое тело. Это блаженное пространство, где все, что происходит в вашей жизни, не имеет значения. Как раз в тот момент, когда я ощущала столь необходимое мне спокойствие, появился Кингстон, что мгновенно привело меня в ярость. И возбудило.

Что в нем такого, перед чем я не могу устоять?

Да, он, вероятно, самый сексуальный парень, которого я когда-либо встречала, но он также высокомерный засранец. Хулиган. Что-то внутри меня говорит мне, что это еще не все. Что, если я присмотрюсь достаточно внимательно, чтобы найти истинную причину, почему он себя так ведет. Я увидела проблеск боли, когда он накричал на меня из-за того, что живет с последствиями. Последствиями чего, вот что я хотела бы знать. Эйнсли упомянула, что их мама умерла, когда им было восемь лет. Он все еще страдает от этого, почти десять лет спустя, или это что-то более недавнее?

Мне не должно быть до него никакого дела, но я хочу знать, что им движет. Я чувствую, что мне нужно это знать. Когда я заплетаю свои мокрые волосы, я замечаю что-то за окном своей спальни.

Что за черт?

Моя комната выходит на переднюю часть дома, так что у меня прямой вид на круговую подъездную дорожку. Ту самую подъездную дорожку, где сейчас припаркована машина Кингстона. Что он все еще здесь делает? Прошел уже почти час с тех пор, как я сказала ему уходить.

Я выхожу из своей комнаты и решаю провести расследование. Я обыскиваю весь подвал, так как именно там я видела его в последний раз, но его нигде нет. То же самое и на первом этаже. Он должно быть в комнате Пейтон, что беспокоит меня гораздо больше, чем мне хотелось бы признать. После того, как я увидела, как они общаются друг с другом, я не сомневаюсь, что он честен, сказав, что они не вместе, но это не означает, что у них нет ничего физического, несмотря на его колкости во время ужина на прошлой неделе. Черт, насколько я знаю, он был так возбужден после нашего поцелуя, что может решил использовать ее, чтобы закончить работу. Она сделала свою готовность к этому вполне очевидной, а мораль Кингстона кажется в лучшем случае распущенной.

Прямо перед тем, как я собираюсь вернуться в свою комнату, я замечаю, как он крадется к дому донора спермы.

Что он задумал?

Я бесшумно следую за Кингстоном, стараясь не упустить ни одного сотрудника, который мог бы нарушить мою скрытность. Кингстон скрывается в нише прямо возле кабинета моего отца. Когда я догоняю его, он ничуть не выглядит удивленным, как будто знал, что я слежу за ним.

— Что… — начинаю говорить я.

Я взвизгиваю, когда он обхватывает меня руками за торс и закрывает мне рот рукой, заглушая мои протесты.

— Заткнись, — рычит он мне в ухо. — Поверь мне, когда я говорю, что никто из нас не хочет быть пойманным здесь прямо сейчас.

Дверь в кабинет Чарльза находится всего в пяти футах от нас. Я слышу тихое бормотание, но ничего не могу разобрать.

Я извиваюсь в его руках, стараясь не обращать внимания на растущую эрекцию у меня за спиной.

Кингстон крепче прижимает меня к себе.

— Прекрати двигаться, черт побери. Или ты опять хочешь чтобы у меня были синие яйца? — я немедленно прекращаю все движения. — Теперь, если я отпущу тебя, ты обещаешь не говорить ни слова?

Я киваю в знак согласия и задыхаюсь, когда он убирает руку с моего рта.

Он прижимает палец к губам, приказывая мне молчать, пока подкрадывается ближе к кабинету. Мы оказываемся прямо за дверью, прежде чем я успеваю разобрать хоть какие-то слова.

— Думаешь, она знает?

— Я сомневаюсь, — отвечает Чарльз. — Я уверен, что ее поведение — чисто подростковое бунтарство, но я внимательно слежу за ней на всякий случай.

Кингстон медленно качает головой, когда видит вопросы, бурлящие у меня под губами.

— Она выглядит точь-в-точь, как ее мать, — говорит Престон. — Точь-в-точь, блядь, как она. Ей было примерно столько же лет, когда ты ее привез, верно?

— Да, — отвечает мой отец. — Разница всего около двух месяцев. Сходство… обескураживает, учитывая, что она моя чертова дочь. Может, мне и нравятся молодые, но даже у меня есть пределы.

— Ну, она не моя дочь, поэтому меня это нисколько не беспокоит, — отец Кингстона смеется.

Подождите… что? Глаза Кингстона предупреждающе расширяются, когда он видит мой шок. Они говорят обо мне? И о моей матери? Пейтон очень похожа на Мэдлин, но я — идеальная копия своей матери-подростка.

— Жаль, что ты обрюхатил ее мать в первый же чертов месяц, — размышляет Престон. — На нее был бы высокий спрос.

Высокий спрос на что?

— Я знаю, — вонь сигарного дыма просачивается сквозь щель в нижней части двери, прежде чем Чарльз заговаривает снова. — Если я правильно помню, это так же легко могло случиться и с тобой. Вы тоже не очень-то тщательно предохранялись, а твоя жена в то время была беременна близнецами.

— Что я могу сказать? Она была чертовски неотразима. Такая красивая. Молодая. Наивная. Как раз то, что я люблю, — челюсть Кингстона сжимается, когда его отец разражается громким смехом. — Я до сих пор не могу поверить, что ты не заставил ее избавиться от этого и вдобавок дал ей гребаную законную работу.

22

Вы читаете книгу


Ли Лора - Порочные лжецы (ЛП) Порочные лжецы (ЛП)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело