Ротмистр Гордеев - Самойлов Александр - Страница 26

– Мы вроде не грабим китайцев.

– Я не про лусских. Есть другие хунхузы, кроме нас. Они плосто бандиты. Им всё лавно, кого грабить.

Ли Цао думает. И принимает решение.

– Мы уведём японцев в столону. Пусть погоняются за нами. А вы пловедёте толговцев на ту сторону. Будем в ласчёте.

– Согласен. Они знают дорогу?

– Я дам вам лучшего проводника, к тому же холошо врадеющего лусским языком. Вы же не обидите мою сестру?

– Конечно, нет, Ли Цао, как вы могли такое подумать?

Я вообще женщин не обижаю, а уж тех, с кем провёл такую ночь, тем более.

Ли Цао предлагает не медлить. Дорога каждая минута. Он подзывает сестру, что-то втолковывает ей на ухо по-китайски. Лиза слушает брата, а сама бросает украдкой на меня лукавые взгляды.

Наконец братский инструктаж закончен. Лиза подъезжает ко мне. Ли Цао уводит своих людей навстречу японцам. Удачи ему.

Отдаю приказ садиться на коней. Выдвигаемся. Головной дозор, основная группа с торговцами, замыкающий дозор. Боковое охранение. Стараемся двигаться быстрее, чем раньше. Торговцы погоняют своих лошадок. Те рысят, как могут, со своим грузом. Видимо, до условной линии фронта действительно недалеко, потому что долго так двигаться лошади с грузом не в состоянии.

За нашими спинами слышна ожесточённая ружейная пальба. Ли Юаньфэн тревожно оглядывается.

– Надеюсь, с братом и его людьми всё будет хорошо.

Далёкая стрельба удаляется куда-то в сторону.

– Я тоже на это надеюсь.

Касаюсь своей ладонью её пальцев. Она отвечает на пожатие. Но сейчас не до нежностей. Нам бы самим прорваться через японские позиции.

Впереди тоже слышна стрельба. Похоже, передовой дозор наткнулся на японцев. Отправляю вперёд младшего Лукашина прояснить обстановку, а Сороку – к арьергарду, пора бы уже им к нам присоединиться, прорываться лучше всем вместе. Остальным командую «к бою».

Лиза пристёгивает свой маузер к кобуре-прикладу, превращая пистолет в карабин.

– Хорошая машинка?

– Надёжная и точная. Правда, тяжеловата и не любит грязи.

А какое оружие её любит? Даже легендарный «калаш» лучше регулярно чистить и смазывать.

Оборотень возвращается рысью.

– Наши наткнулись на конный разъезд японцев. Разъезд уничтожен, у нас потерь нет.

Это хорошо. Плохо, что пришлось пострелять – привлекает ненужное внимание. Теперь только скорость даст нам фору. Где же Сорока с арьергардом? Оборачиваюсь, всматриваюсь в дорогу за спиной. Слышен конский топот. В облаке дорожной пыли мчатся Сорока и тройка арьергарда.

Поворачиваюсь к Лизе.

– Передайте торговцам, чтобы не отставали. Будем прорываться.

Рысим последние десятки метров до японских позиций. Торговцы лупят своих коняшек, выжимая из них максимальную скорость. Впереди на дороге что-то вроде блокпоста, выстроенного из фашин – плетёных корзин, заваленных землёй. Наше счастье, что самой укреплённой своей частью он смотрит в сторону предполагаемых русских позиций, а наш отряд приближается к японцам с тыла.

На укреплении торопливая суета. Японцы – около двух взводов – разворачиваются в нашу сторону. И что самое печальное, пытаются развернуть на нас «гочкис» на треноге. Это вынесет нас на раз, стоит только пулемётчику прицелиться как следует и нажать гашетку.

Стреляю из своего нагана. Палят по пулемётчику мои бойцы на скаку. Не везёт: несколько японцев падают, но пулемётчику хоть бы хны. Да-дакает первая очередь. Пули фонтанчиками взрывают землю на дороге перед копытами передних коней. Очередь явно пристрелочная и пока никого не задело.

Вытягиваю из своего вещмешка, притороченного у седла, последнюю гранату, срываю кольцо и кидаю в сторону японского пулемётчика.

С гранатой выходит лучше, чем со стрельбой на полном скаку. Взрыв. Вверх летят комья земли, какие-то кровавые ошмётки. Пулемёт заваливается в одну сторону, то, что осталось от пулемётчика – в другую.

К пулемёту бросается ещё один японский солдат, пытается привести его в рабочее положение. Ли Юаньфэн вскидывает свой маузер – японец тычется в землю лицом. Те, кто выжили после наших залпов, пытаются убежать, бросая винтовки, но попадают на казачьи шашки и сабли моих драгун.

Оставив за собой разгромленный блокпост, мчим по дороге дальше. За поворотом почти такой же блокпост, только уже наш, ощетинившийся ружейными стволами и парой «максимов».

Останавливаемся. Я поднимаю руку.

– Штабс-ротмистр Гордеев, вторая кавалерийская бригада. Возвращаемся с командой охотников из разведки. С нами китайские торговцы.

Выглядим мы в своих «лохматках» и в сопровождении китайцев подозрительно. Нас продолжают держать на мушке.

– Да вашу мать! Нам тут долго торчать в качестве мишеней?! – не выдерживая, матерюсь я.

– Пропустить! – командует старший над блокпостом поручик. – Теперь слышу, что свои. Спешивайтесь и проходите по одному.

Винтовки опускаются, но пулемёты продолжают держать нас на мушке. По одному проходим за укрепление.

Ко мне подходит поручик – чуть моложе меня, но взгляд внимательный, цепкий. С интересом рассматривает наши маскировочные накидки.

– Поручик Лукьянов. Нас никто не предупреждал о вашем появлении. Доложу по команде.

– Разумеется.

– Господин ротмистр, я не сомневаюсь в ваших словах, но ваших китайских друзей необходимо досмотреть, как и их товар.

– Не вижу препятствий, поручик.

– А… японский пост?

– Полностью уничтожен при прорыве.

Поручик хмыкает.

– С нами дама…

Бровь поручика удивлённо ползёт вверх.

– Китаянка. Она из приличной и богатой местной семьи. Её брат со своими людьми очень помог нам оторваться от преследования японцев. Не хотелось бы, чтобы она претерпела какую-нибудь обиду от ваших людей.

– Мы цивилизованные люди, господин ротмистр.

– Не сомневаюсь.

Поручик отдаёт распоряжение своим людям. Несколько человек досматривают торговцев. Ли Юаньфэн переводит.

Торговцам скрывать нечего, они охотно демонстрируют содержимое своих корзин и вьюков – обычные местные товары, – даже дарят поручику и его людям какую-то мелочовку.

– Мы можем пропустить ваших китайских друзей, господин ротмистр.

– Благодарю, поручик.

Подхожу к Ли Юаньфэн. Хочется говорить с девушкой совсем о другом, но…

– Мы вернём лошадей. Спасибо за помощь. И надеюсь на новую встречу.

– Оставьте их себе, вам же нужно как-то добраться до вашего расположения. Вернётся брат – отдадите. Тогда и увидимся.

– Это щедрый дар. Надеюсь, у Ли Цао и его людей всё сложится удачно.

– До сих пор нам везло.

Держу её тонкие пальцы в своих ладонях, и совсем не хочется их выпускать. Поручик и остальные даже косятся на нас. Неудобно.

– Мне пора, Николай…

– Буду ждать новой встречи, Лиза.

Вздыхаю и выпускаю её пальцы. Кончики моих пальцев ещё хранят тепло её рук.

Смотрю вслед удаляющимся торговцам, среди которых мелькает фигурка прекрасной китаянки.

– Вашбродь… – толкает меня под локоть Скоробут.

– Чего тебе, Кузьма?

Ординарец протягивает мне фляжку.

– Глотните, господин ротмистр. Оно полегче будет. Вижу же, что зацепила вас ента девка.

Вздыхаю. Всё-то они видят и понимают – люди, которые нас окружают. Делаю глоток из фляжки и совсем не чувствую вкуса местной тёплой водки. Ладно хоть тёплая волна мягко тычется в голову.

Служба у поручика поставлена на отлично. Вестовой послан верхами для доклада в штаб. Нам отводят место для отдыха, для стоянки лошадей. Поручик предлагает поделиться едой. Это прямо по-братски: я бы не сказал, что на нашем посту завал провианта. Выходит где-то по полкотелка пшённой каши на растительном масле с исчезающе малыми следами мяса. Бойцы со зверским аппетитом уплетают угощение, а мне кусок не лезет в горло – всё не идёт из головы Ли Юаньфэн.

Лукьянов, увидев, что у меня с едой покончено, присаживается рядом.

– Скажите, ротмистр, а эти ваши лохматые накидки из сеток…

– Прекрасная маскировка. И проверенная. Зимой, конечно, надо придумывать что-то другое.