Петуния Дурсль и совиная почта (СИ) - Хаджибаева Полина - Страница 20

— Спасибо. Дальше я сама.

— Всегда было интересно, где находятся гостиные Домов. Ваша — единственная во вполне приятном месте. Возле кухни.

— Приятном, если ты любишь шум таверн.

Малфоя рассмешила эта шутка.

— А что не так с остальными?

— Наша в подвале. У Гриффиндора в башне, где дуют ветры, воя в каминной трубе. Это если верить папе Альбуса. Сам-то я там никогда не был.

— Как, наверное, и он.

— Ну… да…

— А Рейвенклоу?

— Ой, я не знаю. Они делают из этого большой секрет. Хотя можно проследить за Серой Леди. Это призрак их Дома.

Девочку передернуло. Призраков она недолюбливала. Странные, печальные и совершенно бесполезные создания. К тому же, наводящие на мысли о потустороннем, о чем двенадцатилетнему ребенку хочется думать в последнюю очередь. И это их умение ходить сквозь стены… Даже в туалете не чувствуешь себя в безопасности. Жуть.

Неожиданно из-за спины Малфоя появился Альфред Эйвери, одноклассник Скорпиуса и Альбуса. По выражению лица можно было понять, что он не собирается уходить и вообще намерено встал в их маленький кружок. После мгновений смущенной тишины, когда Эйвери переводил темный взгляд от девочки к мальчику, он резко вытащила из-за спины руку. Питти, привыкшая к подвохам, отпрянула. Малфой не успел. Но в этом не было нужды: Эйвери держал в ладони моток бечевки.

— Кто-то из вас уронил, — сказал он надменно. — И не думайте, что я шел, чтобы отдать. Я иду обедать, а вы просто стоите у меня на пути.

— Это мое, спасибо, — пролепетала Питти, выходя из оцепенения.

Эйвери подкинул моток, особо ни в кого не целясь, мол, поймаете — молодцы, не поймаете — дело ваше, и, поправив идеально лежащие светлые волосы, прошел между Малфоем и Петунией в Большой Зал.

— Ладно, я пойду. Передавай привет Альбусу, — попросила Петуния спустя минуту тишины, когда они удивленно смотрели на удаляющегося слизеринца.

— Всенепременно, — отозвался Малфой, брови которого все еще были вздернуты ко лбу.

Они попрощались и пошли каждый своей дорогой. Подходя к бочкам, Питти одновременно и обрадовалась, и напугалась: проход открывала группа во главе с Фитцкрутером, их старостой, но в составе были и Джексон Харт, и Аманда Флэтворфи. Мысль о том, что ей нужно провести время с этими двумя в тесном земляном проходе, сжимала ее сердце. Но к счастью, такой спутник, как староста, напрочь лишил их пыла издеваться над нелюбимой одноклассницей.

Как только Питти оказалась в своей спальне, она переоделась в пижаму, залезла на кровать, укрылась одеялом и решила остаток выходного провести в стиле Жюли Триаль (то есть, проспать все вплоть до ужина). Ее сознание, привыкшее к уединению, было перегружено от общения со столькими сошкольниками. Она удивлялась, насколько стереотипы о Домах правдивы. И не могла уложить в голове лишь тот момент, что все считают слизеринцев задирами. Пока что Слизерин вел с Хаффлпаффом один-один, по два хулигана на курс, которых знала Питти: Флэтворфи и Харт против Гонт и Вейн.

"А Эйвери реально шел за нами, чтобы просто отдать бечевку", — добавила она мысленно в копилку Слизерина если не хороших, то хотя бы нормальных людей. Она предусмотрительно выложила моток на столик подальше от кровати на случай, если мальчик заколдовал его и решил подшутить.

"Утром проверю", — решила Петуния.

И утром ничего не случилось.

______

* около 122 сантиметров.

Сентябрь и октябрь проходили стремительно, новые предметы разочаровывали еще больше, а наладить контакт с учениками и учителями у Петунии все не получалось, хотя среди ее однокурсников было немало таких же, как она, бездарностей. По словам преподавателей, конечно.

О преподавательской этике тут слышала всего пара учителей. Ну ладно, трое. И все они были из относительно молодых. Да и не сказать, что их этика помогала Петунии лучше учиться. Как по ней, все учителя просили от нее просто невозможного.

Например, колдовать. Очевидно же, что вместо волшебной палочки ей продали просто бесполезный прутик. Ну или их эта великая Книга ошиблась.

Но вот наступил ноябрь, и у девочки появился отличный повод подружиться хоть с кем-нибудь, а также развеяться и узнать об еще одной немаловажной и почитаемой части школьной жизни — квиддиче.

Правила ей объяснял Скорпиус, пока они с огромным потоком учеников плелись к игровому полю. Альбус закатывал глаза. Казалось, ему этот вид спорта уже порядком поднадоел. Как заметила Питти, его старший брат и кузина Роза очень сдружились, пока первый учил вторую летать на метле. Роза планировала стать чемпионкой школы, как когда-то ее отец.

— Наш ловец силен. Но он не сравнится с ловцом Гриффиндора, конечно. Как бы грустно мне ни было это говорить.

— Да, Малфой, наш Присли порубит вашего Бёрка на куски! — поддакнул кто-то из бордово-золотой толпы.

— Ага, на ровные и аккуратные. А Мэтьюс добавит сверху! — согласился с первым голосом второй, и оба влились в хохочущий поток.

— Мэтьюс — это их загонщик. Не парень — зверь, — пояснил Скорпиус, но у девочки вся информация влетала в одно ухо и вылетала в другое. Она лишь вежливо улыбалась. — И Джеймс тоже загонщик. С того года играет в команде. Я слышал, все ждут, пока он подаст заявку на переквалификацию в ловца, ведь Присли учится последний год…

— Успокойся, Скорп. Ты же видишь, что даме скучно, — сказал Ал. — Пойдем лучше возьмем пищалки и что-нибудь перекусить.

Он потянул кузину и друга к очереди в маленький ларек у входа на трибуны. Там без надзора лежали сладости, тыквенные кексы и разного рода хлопушки и трещетки.

— Перцовых чертиков нет? — разочарованно проговорил Скорпиус.

— Сколько стоит? — спросила Петуния, указывая на яблоки в шоколаде и выискивая взглядом продавца.

— Все бесплатно, — радостно сообщил Альбус.

— Да ну тебя, ты шутишь!

— Нисколько.

За спиной уже кто-то толкался, намекая на то, чтобы она поторопилась с выбором. Питти схватила два яблока, пакет орехов, стакан поп-корна и трещотку в зелено-серебряных цветах. Разумеется, она собиралась болеть за Слизерин, ведь ее пригласили на игру ученики именно этого Дома. Но оба мальчика удивленно уставились на нее.

— Что? — спросила она, смущаясь

— Ничего…

— Просто Альбусу ужасно приятно, — поспешил заметить Скорпиус. — А дама у нас с аппетитом! Ты все это съешь? — Сам он держал только пакет с какими-то черными конфетами.

— Если что, отдам вам. Оно же бесплатно!

— Да. Это для увеселения. Папа говорил, в его годы таких привилегий не было. Но, видимо, директор МакГонагалл знает толк в развлечениях. Ведь самое интересное в игре — это что-то грызть, пока ее смотришь!

— О да, ты прав, — согласилась Петуния с ликующим Скорпиусом, уводящим ее на трибуны.

— Заберемся повыше, пока есть места.

Трибуна была построена в виде чаши и расширялась кверху. Первый ряд сидений начинался в примерно два человеческих роста от земли, что было для Питти необычно. У огромного табло располагались флаги играющих сегодня Домов: слева зеленый с серебристой змеей Слизерина, справа бордовый с золотой головой льва Гриффиндора. На дне этой "чаши" было поле, покрытое серой подмерзшей травой. Высокие шесты с кольцами на концах влажно поблескивали в прохладном воздухе.

— Разве места внизу не самые лучшие? — спросила Питти, оглядывая поле, на котором ничего не было начерчено, кроме огромной точки, указывающей на центр.

Скорп и Ал усмехнулись в унисон.

— Не в квиддиче! — ответил первый, и тройка продолжила восхождение.

Они добрались почти до самого верха. Дальше была только специальная трибуна для преподавателей, огороженная небольшим пространством и заборчиком, еще почти пустая. Только в самом центре сидела директриса: строгая женщина, укутанная в плащ в бордово-зеленую шотландскую клетку, с черной остроконечной шляпой на голове. Она, сверкая квадратными очками, переговаривалась с мадам Хуч, учительницей Петунии по полетам.