Марш обреченных (СИ) - Злобин Михаил - Страница 43

— Я спутаю тебя по рукам и ногам так, что ты не сумеешь и шелохнуться! — пригрозила Гесперия.

— Это бесполезно. Как видишь, для творения заклятий мне не нужно кольцо. И я все равно сожгу любые узы. А если не смогу, то долгая неподвижность и нарушение кровообращения и вовсе убьет Ризанта. Люди существа очень хрупкие. Гангрена, некроз тканей, образование тромбов — это всё для нас смертельно опасно. Так что смирись, тебе меня не удержать.

— Почему ты просто не уйдешь, чужак⁈ — сжала шипастые кулачки нимфа.

— Ты меня не выпускаешь.

— Нет! Я не про то! Верни мне Риза! Беги в свою юдоль, оставь нас! — почти взмолилась она.

— Извини, но это выше моих скромных сил, — покачал я головой. — Я помещен сюда не по своей воле, хоть и с моего согласия.

— Кто ты такой, и чего добиваешься⁈ Неужели ты демон⁈

— Что? Нет, никакой я не демон! Я бы рад открыть тебе правду, но не могу. Пусть Ризант тебе сам расскажет обо всем, когда я исполню договор и уйду, — закинул я приманку.

— Ты опять лжешь! — окрысилась лесная сущность. — Ты вообще не веришь в то, что мой Риз жив!

— Что за вздор⁈ Конечно же он жив! — поспешил я заверить её. — Пусть сейчас я управляю им, но иногда и он берет надо мной верх. Кто, по-твоему, возился с тем больным деревом? Разве такой человек, каким ты меня видишь, способен на сочувствие к какому-то растению?

Вот над этим Гесперия призадумалась основательно. С её лица даже твердая кора осыпалась, обнажая нежную чуть зеленоватую кожу. В конце концов она приблизилась ко мне практически вплотную и испытующе посмотрела в глаза:

— Ты готов поклясться, чужак, что покинешь это тело?

— Разумеется, — согласно прикрыл я веки. — Клянусь тебе.

— Нет, не так просто, — покачнулась деревянная корона духа. — Иди за мной…

Окружающие меня заросли расступились, открывая нечто вроде живого коридора, и нимфа уверенно двинулась туда. Подозревая какую-то хитрость, я последовал за ней, держа «Горелку» наготове. Однако опасения оказались напрасны. Наш путь окончился на крохотной полянке, посередь дремучего леса. Где на самом ее краю, заросший мхом и плющом, торчал каменный идол. На вид такой древний, словно он родился одновременно с самой планетой.

— Произнеси клятву, прикоснувшись к Сыну Земли, — потребовала дриада.

Безразлично пожав плечами, я подчинился. И вдруг перед моим мысленным взором промелькнула очередная вспышка. Я уже был здесь! Стоял на этом самом месте и трогал этого истукана! Точнее, не я, а Ризант…

«Клянусь душой и жизнью, что сберегу твою тайну, Гесперия. Ни словом, ни мыслью я не допущу, чтобы кто-нибудь узнал о тебе или о чем-либо с тобой связанном…» — эхом прозвучал в мозгу голос молодого Адамастро.

И тут меня осенило. Я понял, отчего никак не мог дотянуться до воспоминаний о безумном романе полукровки и дриады! Долбанная клятва действительно работала! Она оберегала секрет Риза даже от меня! Нечто подобное уже было, когда чужое сознание не захотело делиться со мной подробностями о том, что связывало глупого аристократика с преступным миром Клесдена. Какой товар уличные головорезы требовали от Риза? А уж не оттого ли я ничего не смог нарыть, что в этой истории была замешана Гесперия?

— Позволишь мне спросить? — покосился я на лесное создание, желая подтвердить свою догадку.

Первобытный дух благосклонно кивнула.

— Ты давала Ризанту что-нибудь, что он уносил с собой из твоей обители?

— Имеешь в виду это? — нимфа подняла руку, и на её ладони как по волшебству появился большой зеленый лист, завязанный сверху сушеным стебельком на манер мешочка.

И я каким-то неведомым образом понял, что находится внутри него. Коричневатый порошок с едва уловимым сладковатым запахом. Его можно добавлять в воду, пищу или просто класть на язык. Но наилучший эффект достигается при засыпании небольшой щепотки под нижнее веко. Считается редким и дорогостоящим зельем, поскольку изготавливается из цветков полуночной белены, произрастающей на очень ограниченном ареале. Крайне сильно ценится среди озарённых, поскольку кратковременно повышает умственную концентрацию и стимулирует интеллектуальный подъем. Благодаря этим свойствам позволяет иначе взглянуть на применяемые магические практики, придумать новые приемы и переосмыслить старые. Магистры используют его, чтобы помочь себе шагнуть на новые ступени владения даром. И в простонародье зовется этот порошок «Ясность…»

— Что такое? Почему ты замер? — вторгся в мои размышления голос нимфы.

— Видишь ли какое дело… из-за этих твоих подарков Ризант вляпался в одну очень скверную историю. И уже мне, спасая его и себя, пришлось бежать подальше…

Я коротко поделился с духом своими умозаключениями, выдавая их не за теорию, а за непреложную истину. Мол де, повадился один легкомысленный парнишка из рода Адамастро светить мешочком с недешевым зельем. Чем и привлек к себе нежелательное внимание криминальных элементов. Они глупого мальчика заманили в свои сети, облапошили за игорным столом и выставили должником. И тот, чтобы расплатиться, таскал им Ясность в качестве откупа. Ну а потом появился я, и всё пошло под откос…

Судя по тому, как хмурилась Гесперия, мне удалось обмануть её внутренний детектор лжи. Поскольку до этого она доселе очень четко улавливала моменты, когда я начинал кривить душой. А тут вдруг промолчала.

— Мне Риз ни о чем таком не рассказывал… — наконец задумчиво отозвалась она.

— Но ты ведь знаешь, что я не вру? — вкрадчиво поинтересовался я, на что нимфа неопределенно фыркнула.

— Не заговаривай мне зубы, чужак. Ты собирался принести клятву, — напомнила она.

— А, да. Конечно. Как пожелаешь…

Я вновь прикоснулся к каменному идолищу и ненадолго задумался. Как бы не загнать себя ненароком в ловушку? В том, что сказанные пред этим истуканом слова не просто пустой звук, я уже убедился. Как бы теперь себе свинью на будущее не подложить?

— Клянусь своей душой, что верну тело Ризанта нор Адамастро истинному владельцу, когда завершу все свои дела в этом мире!

Меня такая формулировка вполне устраивала. Никакой конкретики и строгих сроков. Ведь по сути, «делами» я мог провозгласить что угодно. Хоть недописанную книгу, от которой существует только одно название. И никакая клятва не может регламентировать ее объемы. И уж тем более никто не заставит меня сесть и закончить её раньше, чем ко мне подкрадутся старость и деменция. Ну это так, просто к примеру.

— Ну что, теперь-то ты выпустишь меня? — воззрился я на дриаду.

Однако Гесперия почему-то не ответила. Вместо этого она порывисто подошла к идолу и притронулась к холодному камню там, где парой секунд ранее я сам держал ладонь.

— Что-то не так? — напряженно спросил я, опасаясь, как бы лесной дух не раскусила мою уловку.

— Сын Земли не услышал тебя. — едва разобрал я её шепот. — Он должен был засиять, откликнувшись на твое воззвание. Но этого не произошло… Повтори еще раз!

Чертыхнувшись, я вновь произнес заготовленную фразу. Но ничего так и не случилось. Нимфа опять начала нервничать, отчего лес вокруг меня загудел подобно гигантскому улью с разъяренными пчелами. И когда она потребовала поклясться в третий раз, я её уже не послушался.

— Это бесполезно, Гесперия, ты разве не видишь? Даже я понял, что на рожденного под звездами другого мира ваши законы не распространяются. Тебе придется поверить мне на слово.

— Нет! Я не хочу! Ты никогда не вернешь мне Риза! — в порыве исступления дух впилась загнутыми когтями в камень, легко кроша его и оставляя глубокие борозды.

Протяжно вздохнув, я решился на совсем уж отчаянный шаг. Я схватил дриаду за покрытые корой плечи и резко развернул к себе. Первым порывом духа было располосовать меня в кровавое месиво. Но стоило ей только увидеть лицо Ризанта, как она пискнула, будто раненая пичуга, и бессильно опустила руки.

— Посмотри мне в глаза, Гесперия, — проникновенно заговорил я. — Твой возлюбленный где-то там. Мы делим с ним одно тело. Он никуда не делся, понимаешь?