Ревизор: возвращение в СССР 25 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 29
- Предыдущая
- 29/53
- Следующая
По напряжённой позе Самедова, когда он услышал, куда они поедут, опытный следователь сразу почувствовал, что стало «теплее» и уже мысленно радовался успеху своей миссии.
Однако, сколько он не играл с Рашидом на даче в «холодно-горячо», ничего существенного найти, лично у него, не получилось. Один раз Самедов покрылся холодным потом, но Бычков так и не понял, на что он среагировал. Он перерыл всё в том месте, где Самедов дергался, но не нашёл ничегошеньки.Рашид вначале ожил, но потом вдруг начал чувствовать себя всё хуже и в какой-то момент побледнел так, что Бычков испугался, не хватит ли подозреваемого сейчас инфаркт на нервной почве. Он предложил ему воды, но Самедов отказался, и попросил разрешения выйти на улицу, подышать воздухом. Бычков сам вышел с ним на крыльцо, перекурил, не выпуская подозреваемого из виду. Но Рашид только прикладывал снег ко лбу и вискам.
Чего он так разволновался? – никак не мог понять Бычков.
Куда делись мои сберкнижки на предъявителя? – потрясенно думал Самедов.
Стопка с журналами лежала немного не так, как он её оставлял. Ему хорошо было видно со стороны, когда следак открыл антресоли. Но сразу он не придал этому значения, а вот когда там не оказалось его накоплений, то понял, что его обокрали. Кто-то нашёл его тайник. Самедов не мог в это поверить. Две мысли бились в голове в одно время, заставляя его хвататься то за сердце, то за голову.
Тридцать восемь тысяч пропали! – думал он, прикладывая снег к лицу. – Кто украл? Но никогда бы не подумал, что может сложиться ситуация, в которой я буду этому рад. А если бы их нашли? Такую сумму никак правдоподобно не объяснить! Это же расстрел! В лучшем случае пятнадцать лет с конфискацией и то, если сдам всю нашу лавочку со всеми потрохами. Но это тоже опасно, можно и не дожить до суда, в тюрьме такие вопросы быстро решаются… Смысл сажать Володина, если его тесть на воле останется. Его-то за что сажать? Он так, по мелочам помогал… Найдет он варианты, можно не сомневаться, чтобы зятя из тюрьмы вытащить.
Тут появились Файзуллаевы, Тахир с Сафией. Камила Султановна, оказывается, позвонила им, когда за ней приехали.
Тахир молча прошёл мимо, не подав никому руки. Сафия тоже молча прошла за мужем в дом. Самедов направился следом, а озадаченный следователь пошел за ним и начал всё с начала.
Рашида после измочаливших его сильных переживаний накрыла прострация. Он, равнодушный ко всему, сел на диване рядом с тёщей, с которой рядом уже сидела Сафия и обнимала мать. Она как могла успокаивала её, но как можно спокойно смотреть на обыск? Тахир ходил следом за следователем и выяснял причины обыска на даче тёщи.
– Михаил Арсеньевич! Понятые! – послышалось из подвального помещения. – Нашли!
Следователь и председатель кооператива с женой, согласившиеся стать понятыми, тут же бросились туда. Тахир поспешил за ними. А Самедов помог подняться тёще, и они с Сафией повели её туда же.
Работавшие внизу оперативники обнаружили тайник в тяжёлом бильярдном столе.
– Смотрите, тут снизу ящичек выдвижной, – послышалось из-под стола. – Но как искусно замаскирован был! Тонкая работа!
Твою мать! – мысленно выругался Рашид. – А я каждый кирпич здесь простучал и шевелить пытался, вместо того, чтобы под стол залезть!
– Вот и нафига тесть стены оставил неоштукатуренными, если не ради тайника? – озвучил его собственные мысли Тахир. Самедов прекрасно знал, что он тоже искал тайник тестя.
Вот только про это думать он сразу же и перестал. До Самедова дошло, что этот тайник лично для него может означать… А если менты на него то, что внутри, повесят? А если там такая же большая сумма, как та, что кто-то у него украл?
И также сильно, как он надеялся, когда искал тайник, что в нем будет много денег, он сейчас хотел, чтобы в тайнике оказались какие-нибудь пустяки…
Прежде чем милиционеры тайник вскрыли, они его сфотографировали, лежа на полу. И только потом вытащили на свет маленький плоский ящик. Если там не книжки на предъявителя, то, по идее, огромной суммы быть не должно. Главное, чтобы там каких-нибудь долларов не оказалось, или, еще хуже, пистолета, думал Самедов. Он не имел иллюзий, что следствие собирается отстаивать его права. Оно было заточено на то, чтобы его посадить…
Понятые встали поближе, остальных оперативники заставили отойти подальше. Камила Султановна стояла, зажав рот рукой, еле сдерживая рыдания. Они все разволновались. Вспомнили, как тесть умер так неожиданно, это была такая трагедия для всей семьи. Но ещё больше в дальнейшем всех озадачило отсутствие хоть какого-то денежного запаса у покойного. Карим Урманович всегда учил обоих зятьёв иметь запас на чёрный день… Они поверить не могли, что он жене ничего не оставил.
И вот только сейчас милиция нашла его кубышку. Следователь, который постоянно ходил рядом с Самедовым, начал, с торжествующим видом поглядывая на Рашида, извлекать содержимое тайника. На свет появилась толстая пачек сотенных купюр, никак не меньше чем тысяч на десять, два старинных толстых золотых кольца с белыми вставками, и толстая золотая цепь.
А затем следователь достал еще какую-то бумажку и торжествующий взгляд потух, когда он ее развернул. Это оказалось так и не найденное ранее завещание тестя… По которому всё своё имущество он оставлял жене. Дочерям только по одной тысяче рублей и кольцу…
Следователь скис, Самедов облегченно выдохнул. Теперь эти деньги к нему никак не привязать…
Сафия с матерью плакали. Рашид с Тахиром недоумённо переглядывались, никто тогда ни на что и не претендовал, всё и так досталось Камиле Султановне. Зачем тестю понадобилось так прятать от семьи свои сбережения и, тем более, завещание?
– Поздно уже, – опомнился первым Тахир. – Когда можно хозяйку домой отвезти?
***
В пятницу пришлось разбудить Тузика пораньше, чтобы мне успеть с ним побегать до приезда Сковородки. Накануне он звонил вечером, и мы договорились, что в семь утра он уже за мной заедет. Взял с собой пятьсот рублей, и мы поехали в Луховицы.
***
Москва. Квартира Ивлевых.
– Галия, детка, а ты помнишь, что сегодня доктор должен приехать? – напомнила Ирина Леонидовна первым делом, как пришла на дежурство. – Не забудь нам денег оставить.
– А-аа! Я забыла! А Паша уехал уже! А я купила альбом импортный, у меня до аванса два рубля осталось в кошельке.
– А сколько надо? – спросила Аполлинария.
– Пять рублей.
– Я дам, – пошла она за сумкой.
– Да не надо! – остановила её Галия. – У нас есть деньги.
Она прошла в спальню и огляделась в нерешительности. Паша, точно, говорил однажды, что куда-то деньги спрятал, но малые тогда вместе дружно заплакали, она бросилась к ним, и все, где конкретно деньги лежат, и не запомнила… Галия полезла на антресоли шкафа, где у Павла хранились запасы дефицитных книг. Она неоднократно видела, что он там что-то кладёт или берёт. Книг было много. Галия начала было их перетряхивать, но поняла, что на это нужна куча времени, она на работу опоздает. Тут она вспомнила, что Павел их портрет иногда от стены отодвигал. Точно! – подумала она. – Художники в раме деньги прятали. Наверное, он то же самое делает, по их примеру!
Она отодвинула картину от стены и увидела три конверта. Вытащив один, она заглянула в него. Там плотно были уложены несколько стопок сторублёвок. Взяла второй. И во втором также. И в третьем…
– Сколько же там денег? – ошарашено прошептала она, положила всё обратно и с растерянным видом вышла на кухню, вертя сотку в руках. – Вот что нашла. Не давать же доктору сторублёвку?
– Нет, конечно, – ответила Аполлинария и пошла за своим кошельком.
***
Москва. МГУ.
– Ну, ты как, готов? – спросила Аиша Мартина, усаживаясь рядом за парту.
– К чему? К экзамену? – переспросил он.
– Нет, к дню рождения Пашиному, – улыбнулась она. – Уж что-что, а этот экзамен мы с тобой завтра точно сдадим.
– А, понятно. А то думаю, чего ты волнуешься? – улыбнулся Мартин, не особо обращая внимания на то, что консультация уже началась. – Мы с Альфредо совместный подарок ему купили в «Берёзке», радиоприёмник транзисторный японский.
- Предыдущая
- 29/53
- Следующая